Хельга положила ключ на стойку перед портье.
— Я уезжаю завтра в восемь часов утра, — сказала она по-немецки. — Позаботьтесь, чтобы моя машина была заправлена бензином.
— Не беспокойтесь, мадам, все будет сделано. Есть еще какие-нибудь пожелания?
— Нет.
Хельга стала надевать шубку в рукава. Подскочил мальчик-рассыльный и помог ей Она поблагодарила его улыбкой и вышла на улицу.
Было холодно, и небо над Бонном было свинцово-серым. Редкие снежинки падали на мокрый и скользкий тротуар.
Было 11.35. Хельга сегодня долго проспала Вчера вечером после ужина она сразу поднялась в номер и легла в постель. А что еще остается одинокой женщине в чужом городе. Ей пришлось даже принять снотворное. Сон был для нее лекарством от одиночества.
Хельга быстро шла по улице и вскоре добралась до торгового центра. Прогуливаясь вдоль витрин, она ловила на себе завистливые взгляды женщин, относившиеся к ее норковой шубке — подарку мужа. Хельга знала, что норковое пальто — это не бог весть какая редкость, но для нее оно всегда было символом роскоши и элегантности Да и на что другое, кроме подарков, годится ее старый муж.
Она задержалась перед одной витриной, чтобы посмотреть на себя в зеркало Сколько лет ей можно дать при ее сорока трех?
Она критически взглянула на свою стройную фигуру, холеное лицо с нежной кожей и синими глазами, белокурые волосы, выбивающиеся из-под шапочки. Она выглядела на тридцать, особенно сейчас, когда холодный восточный ветер разрумянил ее щеки.
Ее взгляд упал на высокого молодого человека, стоявшего на другой стороне улицы и наблюдавшего за ней. По его бейсбольной шапке, черной кожаной куртке, поношенным джинсам и красной ковбойке Хельга узнала соотечественника.
Молодому человеку, наверное, еще не было и двадцати. Он жевал резинку.
Бонн кишел американцами — студентами, путешественниками по Европе на попутных машинах, солдатами-отпускниками и, конечно, неизбежными туристами.
Хельга достаточно долго прожила в Европе, чтобы в ней выработалась неприязнь к ее путешествующим соотечественникам. Особенно ее раздражала жевательная резинка. Поэтому она резко повернулась и вошла в универмаг. Купив какие-то мелочи, она бесцельно побродила вдоль прилавков и опять вышла на улицу.
Молодой американец с жевательной резинкой стоял, прислонившись к фонарю и засунув руки в карманы. Хельга посмотрела на него внимательней и вдруг почувствовала острое сексуальное желание. Этот молодой человек был воплощением юности, весь его облик дышал властной мужественностью. В чертах его лица было что-то славянское: широкие скулы, большие глаза, короткий сильный нос, но это не портило его.
Бросив мимолетный взгляд на юношу, Хельга прошла мимо. Что это пришло ей в голову? По возрасту юноша годится ей в сыновья. Она разозлилась на себя за вызванный интерес к нему.
Хельга свернула на другую улицу торгового центра и пошла в толпе, не оборачиваясь. Почему она решила, что он последует за ней? Совсем ребенок... Она остановилась около обувного магазина. Готовая обувь ее не интересовала (она носила только сделанную на заказ). Ей просто хотелось взглянуть в зеркало, чтобы выяснить, не идет ли юноша за ней. Он шел и, когда она задержалась у витрины, остановился и прислонился к фонарю.
Хельга почувствовала, как в ней поднялась горячая волна. Она больше не ощущала холода и ветра. Неужели он действительно заинтересовался ею? Она поспешно пошла дальше.
Ей встретилось по дороге кафе, и она вошла в него, повинуясь мгновенному импульсу, стянула перчатки и заказала чашку кофе. Она запретила себе смотреть в окно. Дрожащими пальцами вынула сигарету из пачки и закурила. Так она просидела полчаса, чтобы немного успокоиться. Если юноша будет все еще ждать ее, она с ним заговорит.
В 12.30 она погасила сигарету, расплатилась и вышла на улицу.
Юноша стоял на другой стороне улицы, заложив руки в карманы, и по-прежнему жевал резинку. Хельга хотела подойти к нему, но потом раздумала и резко повернулась. Ее страшили возможные последствия этого шага.
Она направилась к отелю, но, сделав несколько шагов, оглянулась. Юноша следовал за ней. Их взгляды встретились, и он с легкой извиняющейся улыбкой коснулся своей фуражки.
— Что вам нужно? — спросила Хельга. Вблизи от него она так ясно почувствовала исходящую от него притягательную силу, что ее колени ослабли. Его улыбка стала шире.
— Вы выглядите такой доброй, мэм... — У него был приятный голос и четкий выговор. — Вы первая такая американка, которую я встречаю. Скажите, и я уйду.
— Нет, вы мне не докучаете, — Хельга злилась на себя за то, что голос выдавал ее чувство. После паузы она сказала: — Я сейчас собираюсь пойти поесть. Вы не составите мне компанию?
Опять эта широкая мальчишеская улыбка.
— С радостью, мэм, у меня уже два дня ничего не было в желудке.
Хельга почувствовала разочарование. «Соблазнительный парень, — подумала она. — Выбрал одинокую женщину, годящуюся ему по возрасту в матери, и теперь нажимает насострадание».
— Пойдемте, — сказала она. — Вдвоем есть веселее.
Повернувшись, она пошла по улице до ближайшего ресторана. Юноша шел позади нее, напевая что-то под нос. Почему бы и нет? Он честно заработал свой обед.