— Вот что, дорогая, — сказал Кейд твердо, — ты занимаешься домом, а деньгами занимаюсь я. И я знаю, что делаю. Просто наберись немного терпения и дождись моего возвращения. А через два месяца мы устроим себе новые каникулы.
Тут зазвонил телефон, и Кейд, поцеловав Хуану, с облегчением вышел из кухни.
Это снова был Уонд.
— Я проверил твои акции, — сказал он. — Если их сейчас продавать, ты потеряешь тридцать процентов на каждой.
— Черт знает что! Давай тогда кредит у банка попросим.
— Ты что, газет не читаешь? На кредиты введены жесткие ограничения. Никто тебе ничего не даст.
Кейд почувствовал раздражение. Он ненавидел все, связанное с денежными вопросами.
— Ладно, в конце концов, что такое эти тридцать процентов! Продавай акции к чертям собачьим. Мне нужны деньги, Сэм.
— Но тебе ведь не нужна вся сумма. Продай столько, сколько необходимо, чтобы погасить задолженность, и еще тысячи на две сверх того. На эти деньги ты какое-то время сведешь концы с концами, пока не придут потиражные.
— Продавай все! Я не желаю жить, сводя концы с концами, — крикнул Кейд и повесил трубку.
Осознав всю тяжесть своего финансового положения, Кейд начал с тревогой перебирать все дыры в бюджете: горючее для «сандерберда», починка холодильника, счет за дюжину бутылок «Белой лошади» — это уж он для себя заказал, чтобы домашний бар не пустовал, — чудовищный счет за духи для Хуаны, которые назывались «Джой» и которые он имел глупость заказать, не поинтересовавшись предварительно ценой, счет от Ольмедо за использование лаборатории, счет за четыре пары туфель для Хуаны. Впервые в жизни он начал составлять список расходов, и ему приходилось только вычитать — в графу «приход» проставить было нечего. После покрытия банковской задолженности у него останется тысяч шесть, не больше. Кейд с ужасом представил скорость, с какой растает эта сумма.
Хуана подбросила его в аэропорт к рейсу на Мериду. Казалось, она тоже заразилась его подавленным настроением, и до аэропорта они ехали молча. На прощанье Кейд, сделав над собой усилие, выдавил почти что беззаботно:
— Ну что, дорогая, не будешь скучать без меня?
Она пожала плечами.
— Придумаю чего-нибудь. А скучать, конечно же, буду. Как мне хочется с тобой в Мериду!
Пассажиров пригласили в зал вылета.
— Я буду звонить тебе каждый вечер, — пообещал Кейд. Ему очень не хотелось уезжать. — Езжай, не жди, пока самолет взлетит. Сегодня же в восемь вечера я тебе звякну.
***
На второй день, под вечер, в отель, где остановился Кейд, позвонил Крил.
Кейд страшно скучал по Хуане и уже сотни раз успел пожалеть, что слишком был занят денежными вопросами. Вчера он целый час проговорил с женой по телефону. Сейчас собирался проделать то же самое, но его опередил Крил.
Кейду не терпелось поскорее от него отделаться, чтобы можно было пообщаться с Хуаной, поэтому он сразу же спросил, что Крилу нужно.
— Сегодня в Мехико поступил в продажу журнал с вашим репортажем о корриде, — сказал Крил, — и я решил, что должен поставить вас в известность.
— Ну и что? — спросил Кейд, нетерпеливо поглядывая на часы. Было уже за восемь, Хуана ждала звонка.
— Репортаж очень плохо принят, сеньор. Я же говорил, что Диас популярен. Можно сказать — национальный герой. Его поклонники считают, что вы его оклеветали. Реакция на снимки была очень плохой.
— Ну и что мне теперь делать, Адольфо? Облачиться в рубище и вериги? Голову пеплом посыпать?
— Просто я хочу предупредить вас. Сегодня кто-то порезал все четыре покрышки на моей машине. И сделал это тот, кто знает, что я вам помогал.
Кейд нахмурился.
— Прошу прощения, Адольфо. Мне очень жаль, что так получилось. А как, по-вашему, кто конкретно это сделал?