— У него на счету осталось очень немного, — сказал Уонд, холодно глядя на Хуану. — В последнее время он сорил деньгами, как пьяный матрос. Кейд растратил почти весь свой капитал. — Он ткнул толстым пальцем в ее украшенные бриллиантами часы. — Продайте эту штуку, если нуждаетесь в деньгах. А за машину вы должны получить страховку. То, что у Кейда осталось на счету, понадобится ему, когда он выйдет из госпиталя.
Хуана встала. На лице ее не отражалось ничего, но в глазах светилась злоба.
— Кейд всегда говорил мне, что вы его лучший друг, — сказала она. — Что-то непохоже. Кейд никогда бы не посоветовал мне продать часы. Это — самая последняя вещь, какая только могла придти ему в голову.
Уонд ухмыльнулся, не поднимаясь с места — он не желал утруждать себя показной вежливостью. Для него Хуана была всего лишь смазливой шлюхой, не более и не менее.
— Именно потому, что я его лучший друг, я и советую вам продать часы и все остальные дорогие игрушки, которые он вам дарил. А я позабочусь о тех немногих деньгах, что остались на его счету. Вы их точно не получите, дорогуша.
Хуана пожала точеными плечами, развернулась и, покачивая бедрами, вышла из кафе на солнечный свет.
На следующее утро первым, кто навестил Кейда, был Уонд.
Доктор Пинто уже сказал Кейду, что Хуана не пострадала и что сам он примерно через месяц будет в полном порядке. Но когда Уонд прошел в маленькую белую палату, то увидел, что Кейд чем-то явно озабочен.
— Хорошо, что ты пришел, Сэм, — сказал Кейд, когда Уонд опустил свои телеса в кресло рядом с кроватью. — Ты виделся с Хуаной?
— Вчера. С ней все в порядке.
— Она не говорила, когда собирается ко мне? — в запавших глазах Кейда была тревога.
— Нет, но думаю, сегодня зайдет. Ты как?
Кейд скривился.
— Это проклятие, Сэм, такая невезуха. Работа в Новом Орлеане для меня потеряна, да?
— Джексон ждать не может. Он нанял Лукаса.
— Сэм, я не знаю, как там у Хуаны с деньгами. Если она попросит, дай ей.
— Она не маленькая. Выживет. А я лучше поберегу твои оставшиеся акции. Тебе понадобятся деньги, когда выйдешь отсюда.
— Конечно, ты прав, но... А, ладно, я поговорю с ней.
— Во что ты тут ввязался? — спросил Уонд. — Есть у тебя хоть малейшее понятие, кто были эти подонки?
— Местным не понравились мои снимки корриды. Адольфо предупреждал меня, но я не придал значения. Никогда не слушаю чужих советов. Машина накрылась?
— Да.
— Ей понадобится новая.
— Об этом позаботится страховая компания. За Хуану не беспокойся. Она может о себе позаботиться. Слушай, Вэл, мне надо возвращаться в Нью-Йорк. Я просто хотел тебе сказать, что, когда ты выйдешь, у меня для тебя будет куча работы. Так что ни о чем не волнуйся и предоставь все мне.
Когда Уонд ушел, Кейд закрыл глаза. Голова болела, настроение было отвратительным. Он не понимал, почему первым его посетил Уонд, а не Хуана.
Хуана появилась только ближе к вечеру. Кейд после обеда задремал, а когда открыл глаза, она сидела рядом с кроватью. Голова все так же болела, но Кейд нашел силы улыбнуться. Он взял ее за руку, жена наклонилась и поцеловала его.
— Как я рада тебя видеть! Как ты? Тебе больно?
— Я в порядке, а вот как ты? Скучаешь?
— Конечно, — сказала она и, помолчав, продолжала. — Мне столько надо сделать. Люди из страховой компании не хотят платить. Они говорят, автомобиль был застрахован от случайного пожара, но не от преднамеренного поджога. Мне пришлось проконсультироваться у адвоката. Он не думает, что мне выплатят страховку. Потом гараж. Наш дом, оказывается, не был застрахован. И владелец требует, чтобы мы возместили стоимость гаража.
Кейд, превозмогая сильнейшую головную боль, выдавил из себя улыбку.
— Не беспокойся ни о чем, дорогая. Пусть они все подождут. Как только выпишусь, я все улажу.