Зазвонил телефон, я налил себе еще и не стал снимать трубку.
Может, это Берта сменила гнев на милость, но сейчас мне говорить с Бертой не хотелось. Ведь это проклятое дело с миллионом она затеяла. Пусть себе звонит.
Прошло немного времени, и телефон смолк. Несмотря на черное уныние, я проголодался. Шатаясь, побрел в кухню. Но в холодильнике ничего не оказалось, только бутылка виски.
Я вернулся на прежнее место и закрыл глаза. Шло время. Мне чудилось, будто я сижу в машине и жду чью-то очередную жену: вот сейчас она выйдет из затрапезного отеля, где развлекалась со своим Ромео, — таково мое будущее.
Вдруг в дверь настойчиво позвонили. Я, вздрогнув, проснулся.
Полиция?
Я поднялся. Недолгий сон помог мне протрезветь. Я взглянул на часы — пять минут двенадцатого.
Снова зазвонили в дверь.
Я пригладил волосы, одернул помятый пиджак и вышел в прихожую. Сердце учащенно билось. «Как бы получше соврать Лепски, когда он начнет задавать мне вопросы», — лихорадочно соображал я.
Звонок раздался снова.
Я открыл дверь.
Отодвинув меня, в гостиную прошла Глория Корт.
«Только этого мне не хватало, — подумал я. — Небось явилась за десятью тысячами, которые я ей пообещал».
Еле волоча ноги, я проследовал за ней.
— Послушай, детка... — начал я.
— Заткнись! — рявкнула Глория. — И слушай меня!
Она бросилась в кресло и уставилась на меня с тем выражением, какое умеют напускать на себя некоторые женщины, желая повергнуть мужчину в полное смятение.
— Хочешь выпить? — предложил я.
— Слушай! Я уезжаю, но, прежде чем уеду, хочу тебе кое-что рассказать.
Вид у нее был такой взволнованный, что я оставил бутылку в покое и плюхнулся в кресло рядом с ней.
— Ладно. Я тебя слушаю, — сказал я.
— Помнишь «жучок», который ты мне дал? Я установила его, как ты сказал, в кабинете Альфонсо. И подслушивала все, что там говорилось. Если бы не этот «жучок», меня бы сейчас здесь не было. Меня бы вытащили из моря с вышибленными мозгами.
Я в изумлении уставился на нее:
— Послушай...
— Нет, это ты послушай! Это ты послушай! Этот мерзавец Альфонсо задумал меня прикончить! Я слышала, как он поручил ниггеру Джонсу оглушить меня и бросить в воду. — Глория вдруг улыбнулась. Такой улыбке позавидовала бы кобра. — Только я Диаса перехитрила. В результате он мертв, а я жива.
Я продолжал смотреть на нее, ничего не понимая.
— Да, твой «жучок» спас мне жизнь! А теперь ты можешь спасти жизнь Нэнси Хэмел.
— Что, черт возьми, ты несешь? При чем тут Нэнси?
— Две ночи подряд я подслушивала разговоры Поффери с Диасом. И вот что выяснила: у Нэнси есть сестра-близнец. Они похожи как две капли воды: Нэнси и Лючия. Понимаешь?
Ну вот, последний кусочек головоломки лег на свое место. Две кровати в палатке, женщина, которую я увидел, когда она вместе с Поффери и Джонсом покидала яхту. Это была Лючия, не Нэнси!