Мне удалось сохранить бесстрастное выражение лица.
— Как скажешь, Фрэнк, но ты сначала говорил, что я могу оказаться полезным.
— Помню, что я говорил, но я был пьян. — Он потянулся и включил стереоприемник.
На этом разговоры закончились.
Когда я подъехал к станционной автостоянке, множество пассажиров уже спешили от своих машин на платформу. И все как один остановились, завистливо глядя на «кадиллак», и стали махать руками Маршаллу. Он сделал вид, что ничего не замечает.
С платформы сошел Джон Пиннер с тяжелым чемоданом в руках. Поставив его на землю, он бросился к выходящему из машины Маршаллу.
— Эй, Фрэнк! Я специально ждал тебя, чтобы сказать пару слов.
Не обращая на него внимания, Маршалл сказал мне:
— Я вернусь в шесть часов. Будь здесь, — и, миновав Пиннера, словно человека-невидимку, пошел на платформу.
Пиннер удивленно и обиженно смотрел ему вслед.
— Не обращай внимания, Джон, — сказал я. — У него жуткое похмелье.
Дергая себя за усы и понимая, что остальные пассажиры смотрят на него, Пиннер подошел ко мне:
— Все-таки это было грубо. Понизив голос, я сказал:
— Джон, строго между нами, вчера вечером он был настолько пьян, что миссис Маршалл испугалась, и ей пришлось вызвать доктора Сандерса. — Я знал, что эта новость облетит весь город к полудню, если не раньше.
Глаза Пиннера широко раскрылись:
— В самом деле?
— Только никому не говори, Джон.
— Конечно. Ну и ну...
Я кивнул ему и уехал со станции. В зеркальце заднего вида я видел, что он уже разговаривает с парочкой пассажиров, и к нему подходят еще несколько. Сплетня распространится как лесной пожар — этого я и добивался.
Когда я вернулся в дом. Бет убирала кровати. Услышав, что я вхожу в холл, она вышла на верхнюю площадку лестницы.
— Кейт, хочешь позавтракать?
— Не сейчас. Я подогрею себе кофе.
— Я спущусь через минуту. Когда она вошла в кухню, я уже пил кофе. На ней были бесформенные слаксы и старый поношенный свитер, но что-то в ее внешности все равно сводило меня с ума. Глядя на Бет, я был полностью уверен, что если ее правильно одеть, по-другому причесать, отдать ее в руки людей, умеющих из любой женщины сделать красавицу, то она станет образцовой женой для миллионера, то есть для меня!
— На что ты так уставился? — недовольно спросила она. Я улыбнулся:
— На тебя.., представляю, как ты будешь выглядеть месяца через три. Это будет что-то! Она пожала плечами. Наступила пауза, потом я попросил:
— Покажи мне его завещание.
Бет подошла к бюро, выдвинула ящик и достала стопку бумаг. Порылась в них и наконец протянула мне листок бумаги.
Завещание не могло быть изложено проще. Маршалл все оставлял своей жене: свой дом, свое агентство, свои деньги. Никаких других распоряжений не было. Бет получала все. Размашистую подпись завещателя удостоверили Юле Олсон и какая-то Мария Люкс, видимо секретарша Олсона.
Я взглянул на Бет:
— У него нет родственников? Никого, кто сможет оспорить завещание?