— Пожалуй… Да, очень.
— Она часто его надевала?
— Почти никогда. Оно лежит в сейфе. Честное слово, чертовски досадно, что у нее неподходящая наружность. На красивой женщине оно выглядело бы великолепно.
— А на мне?
Гарри приподнял голову и окинул взглядом ее обнаженное тело. Улыбаясь, он кивнул.
— Великолепно — не то слово.
— Если с ней что-нибудь случится, ожерелье станет твоим?
— Где там! Она завещала его музею. Да и не случится с ней ничего.
Миндалевидные глаза Тани расширились.
— Музею?
— Именно. Музею изобразительных искусств в Вашингтоне.
— Значит, когда она умрет, его уже не наденет ни одна женщина?
— Верно.
Таня глубоко вздохнула.
— По-моему, это очень эгоистично.
— Да, но ничего не поделаешь… ожерелье ведь ее.
Всю неделю Лизу мучила боль. Ее раздражительность стала непереносимой. Доставалось даже Хельгар, а уж Гарри — больше всех. Он нервно расхаживал по гостиной, когда вошел доктор Гурли, закончивший осматривать Лизу. Высокий, худой, почтенного вида врач всегда нравился Гарри.
— Как вы ее находите, доктор? — спросил он с волнением.
— Тревожиться не о чем. Периодические приступы были неизбежны. Я выписал ей новые лекарства. Через несколько дней она будет в норме.
Он тоже испытал на себе остроту языка Лизы, но она была одной из самых выгодных пациенток, и он смирился с этим.
— Значит, опасности нет?
— Опасности? — Гурли улыбнулся. — Она проживет еще долгие годы. В этом отношении вам нечего беспокоиться, а вот развеяться ей необходимо. Я порекомендовал ей несколько недель отдохнуть на яхте. Морской воздух, перемена обстановки — нет ничего лучше для нее.
После ухода врача Гарри поднялся в спальню Лизы. Она лежала в постели: жестокое осунувшееся лицо, губы от боли сжаты в тонкую линию.
— Этот дурак считает, что мне нужна морская прогулка, — сказала она, когда Гарри закрыл дверь спальни. — Мы поедем на Багамы. Предупреди капитана Эйнсуорта. Мы отплываем в субботу и пробудем в море шесть недель. Я уже звонила Ван Джонсонам. Они поедут с нами.
Гарри ужаснулся. Он подумал о Тане. Шесть недель не видеться с ней! Торчать на проклятой яхте с жуткими занудами Ван Джонсонами!
— Но, дорогая, я не могу бросить офис на шесть недель, — запротестовал он, пытаясь улыбнуться.
Она сердито уставилась на него блестящими черными глазами.
— Не говори глупостей! Прекрасно можешь! Мисс Бернстойн прекрасно там справляется, гораздо лучше тебя! Предупреди капитана Эйнсуорта!
Большую часть дня Гарри просидел в офисе, пытаясь найти выход. После ленча он позвонил из клуба в ресторан «Сайгон» и попросил позвать Таню.