— Ты с ума сошел! Триста пятьдесят? Да мне и двухсот нипочем не получить. Я знаю рынок.
— Я тоже, — сказал Джонни. — Я говорил с Берни Баумом.
Эйб посуровел.
— С этим жуликом! Не смеши меня! Ты только послушай, Джонни, я знаю, о чем говорю. Я… — Заткнись! — прорычал Джонни, вскакивая. Он наклонился через стол, свирепо глядя на Эйба. — Ты заплатишь нам сто двадцать тысяч, иначе мы забираем товар. Ну?
Эйб отодвинулся назад.
— Это невозможно, Джонни, но я скажу тебе, что я сделаю. Пусть я понесу убыток… Товар хорош, признаю, но спрос паршивый. Я дам вам 80 тысяч. Идет?
Джонни начал сгребать бриллианты, бросая их в мешочек. Когда он принялся за изумруды, Эйб не вытерпел.
— Да погоди ты… Восемьдесят тысяч! Это же состояние! Клянусь, Джонни, никто другой не предложил бы вам больше пятидесяти. Клянусь тебе! — Джонни побросал изумруды в мешочек.
— Что ты делаешь? — спросил Эйб. Лицо его блестело от пота.
— Я покажу товар Бауму, — сказал Джонни, опуская ожерелья в третий мешочек.
— Да слушай же, Джонни, поимей соображение. Берни не даст за них 50 тысяч. Я знаю Берни, он жулик. — Видя, что Джонни завязывает мешочки, Эйб поспешно продолжал: — Ладно, даю вам сто тысяч. Я буду разорен, но я не хочу, чтобы вы попали в грязные руки Берни… сто тысяч.
Джонни прервал свое занятие и поднял голову.
— Наличными?
— Конечно.
— Сейчас же?
Эйб всплеснул руками.
— Ради Бога, Джонни, будь благоразумен. Разве я стану держать такие деньги прямо здесь, в конторе? Получишь деньги на той неделе.
— Я получу их сейчас или пойду к Бауму, — сказал Джонни, складывая мешочки в портфель.
— Но у меня их нет! — взвинтился Эйб, стуча кулаком по столу. — Слушай ты, сукин сын… Этого не следовало говорить. Джонни выбросил руку и ухватил его за рубашку. От сильного рывка голова Эйба резко мотнулась назад.
— Как ты меня назвал?
Эйбу показалось, что у него сломана шея. Его жирное лицо пожелтело, глаза закатились.
— Беру назад, — прохрипел он. — Прошу прощения… Джонни отшвырнул его, едва не опрокинув вместе с креслом.
— Мне нужны наличные. Мы подождем здесь. Твои дружки тебе одолжат. Иди и доставай!
— Никто не одолжит мне сто тысяч! — завопил Эйб. — Ты сумасшедший. Я просто не могу… — Ладно… не можешь, так не можешь… Ты мне осточертел. Я буду договариваться с Баумом.
Наблюдавший эту сцену Генри позавидовал умению Джонни вести торг. Он знал, что сам так не сумел бы. Эйб наверняка уговорил бы его на 50 тысяч. Между тем Эйб сделал то, о чем ему вскоре пришлось пожалеть. Он надавил ногой на сигнальную кнопку под столом. В соседнем помещении целыми днями скучали два наемных громилы. Имея дело с самой пестрой клиентурой, Эйб не знал, когда ему может понадобиться их помощь. Было похоже, что сейчас такой момент наступил.
— Постой, Джонни, ты жулик, но я посмотрю, что можно сделать. Что, если вы придете попозже? Товар можно оставить у меня в сейфе. Не могу же я добыть сто тысяч за пять минут.
— Я дам тебе три часа, Эйб, — твердо сказал Джонни. — Мы подождем здесь.
Поколебавшись, Эйб пожал плечами, встал из-за стола и снял с ключа шляпу.
— Ну, ладно, попробую.
Когда он открывал дверь, Джонни окликнул его: