— Спасибо, милочка, — Генри принял стакан. Выпив половину, он поставил его и промокнул губы платком.
— Хватит корчить из себя черт-те кого! — заорала Марта. — Что там случилось?
Генри рассказал.
— Дело в том, Марта, что мы не получили бы ни гроша, если бы не Джонни. Эйб решил облапошить нас. Эти бандюги унесли бы весь товар, а Эйб клялся бы, что знать их не знает.
Новость потрясла Марту. Ее жирное тело заколыхалось студнем.
— Я думала, Эйбу можно доверять.
— Как мы можем кому-то верить?
На террасе появился Джонни. Он бросил на стол пачку банкнот.
— Вот… Шестьдесят шесть тысяч шестьсот шестьдесят семь долларов. Разделите между собой. Свою долю я взял.
— Как насчет того жемчужного ожерелья? — рявкнула Марта.
Джонни ухмыльнулся ей.
— Доплата за риск… Я оставил его себе. — Он подошел к креслу и сел. — Посмотри-ка, похоже, вы меня не понимаете, хотя и взялись за крупное дело, сами вы — мелюзга. Это жестокий, опасный рэкет. Все ложится на меня, поэтому мне и причитается больше.
Марта была готова взорваться, однако взгляд Генри остановил ее. Он заговорил тихим, спокойным голосом.
— Да, Джонни, твои доводы мне понятны, но будем справедливы. Идея принадлежит Марте. Каждый из нас внес свою долю. Она задумала, а ты исполнил, отлично исполнил, признаю. По-моему, стоимость жемчуга стоит разделить на всех.
Джонни закинул голову и расхохотался.
— Кому ты пудришь мозги? Кто торговался с Эйбом. Кто разделался с той черной обезьяной? Кто вообще добыл драгоценности? Ладно, задумка была ее, но ведь напридумывать любой дурак может… ты сделать попробуй! Без меня вам бы это дельце не провернуть, и сотни кусков из Эйба не вытянуть. Так что помалкивайте. — Он повернулся к Джильде: — Хочешь, съездим пообедать? Для разнообразия. Мне понравился один рыбный ресторанчик… Не присоединишься?
От неожиданности Джильда удивленно уставилась на него, но тут же вскочила.
— Да, с удовольствием.
— Порядок, накинь на себя что-нибудь и поедем.
Чуть зарумянившись, Джильда поспешила к себе в комнату… Клюет, радостно думала она, сбрасывая бикини. Не теряй хладнокровия, детка, и он будет твой.
Джонни закурил сигарету.
— Послезавтра я наведаюсь к Крейлам. Думаю, меня впустят в дом, если я надену форму электрика. Форма всегда вызывает доверие. А там и ограбим их. Это еще 750 кусков. Товар сдадим Берни Бауму. С Эйбом я больше дел не веду. Я запрошу с Берни три сотни. За такую цену он их с руками оторвет. Значит, вам выйдет двести кусков на троих.
— Да за кого ты себя принимаешь, черт побери? — закричала разъяренная Марта. — Планы здесь составляю я! О ценах договаривается Генри!
— О, заткнись, толстуха! — сказал Джонни. — Я сам всем займусь. Где уж вам тягаться с Баумом. Вы для него стары.
Видя, что Марта готова вспылить, Генри тихо сказал:
— Он прав, Марта. Ладно, Джонни, мы полагаемся на тебя.
От злости Марта лишилась языка и сидела молча, трясясь всем своим жирным телом.
На террасу вышла Джильда. Она выглядела элегантной и прелестной в простом голубом платье. Джонни внимательно посмотрел на нее, и Джильде показалось, что в его глазах внезапно появился интерес.
Для поездки они выбрали «кадиллак».
— Получила уже свою долю? — спросил Джонни, когда огромная машина мчалась по прибрежному шоссе.