В последнее время Кэрол постоянно предлагала мне поддерживать дружбу с различными людьми, которые могли бы быть мне полезными. Ее опека и тревога, что я нуждаюсь в помощи, раздражали меня.
— Он может оказаться мне полезным? — удивился я, пытаясь улыбнуться. — Интересно, что же он может сделать для меня? Послушай, Кэрол, мои дела идут прекрасно… Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи.
— Извини меня еще раз и не сердись, — попросила Кэрол, отвернувшись к окну. — Кажется, я сегодня говорю невпопад.
— Дело не в тебе, — сказал я, подходя к ней. — У меня чертовски болит голова, и я очень раздражен сегодня.
Она обернулась.
— А чем ты занят, Клив?
— Чем занят? Я приглашен на обед. Моими… издателями… — Я не об этом. Над чем ты работаешь? Уже два месяца ты живешь во Фри-Пойнте. Что происходит?
Именно об этом я не хотел говорить с Кэрол.
— Пишу роман, — беспечно сказал я. — Разрабатываю сюжет. На следующей неделе я возьмусь за работу. Не тревожься. — Я попытался улыбнуться.
Обмануть Кэрол было очень трудно: она чувствовала фальшь. Чтобы не попасть впросак, мне следовало быть осторожным.
— Я рада, что ты пишешь роман, но было бы лучше, если бы ты написал пьесу. Ведь за роман ты получишь несравненно меньше, не правда ли, Клив?
Я вопросительно посмотрел на нее.
— Я не знаю… Получу за право издания. За право издания серии… Может быть, роман возьмет Колинер. Его фирма заплатила Ингрему 50 тысяч долларов за право издания серии.
— Ингрем написал отличную пьесу.
— А я напишу великолепную книгу, — заверил я. Но мои слова прозвучали как-то неубедительно. — А после романа я напишу пьесу. Сейчас у меня есть хорошая фабула для романа, значит, надо ковать железо, пока оно горячо.
Я подумал, что Кэрол начнет расспрашивать о содержании романа, и мне стало не по себе. Если бы это произошло, я попал бы в глупейшее положение. Но в эту минуту вошел Питер, и я почувствовал облегчение оттого, что опасный для меня разговор был прерван.
Питер был одним из самых удачливых англичан в Голливуде. Все его костюмы были сшиты в Лондоне на Секвилл-стрит, и их покрой удивительно шел к чисто английской фигуре Теннета, широкой в плечах и узкой в бедрах. Его загорелое, умное лицо просияло при виде Кэрол.
— Ты не успела одеться? — спросил он, поздоровавшись с ней за руку. — Ты очаровательна, Кэрол. Надеюсь, ты не очень устала и мы поедем куда-нибудь поужинать?
— Конечно, поедем, — улыбаясь, ответила Кэрол и посмотрела на меня.
— Как ты поживаешь, дорогой? — Мы пожали друг другу руки. — Кэрол все хорошеет. Правда?
Я кивнул головой. Теннет вопросительно посмотрел на мой исцарапанный лоб.
— Приготовь Питеру виски, Клив, пока я оденусь, — сказала Кэрол. — Я мигом. — И, посмотрев на режиссера, добавила: — Клив сегодня такой обидчивый… Не хочет ужинать с нами… — Ты обязательно должен поехать… Такое событие надо отпраздновать, не правда ли, Кэрол?
Кэрол беспомощно покачала головой.
— Клив обедает со своими издателями… Я не верю этому, но мне ничего не остается, как быть тактичной и делать вид, что так оно и есть. Ты только посмотри на его лоб. Он боролся с дикаркой. — Мисс Рай, смеясь, обернулась ко мне. — Расскажи о ней Питеру, Клив… Питер проводил даму до двери и напутствовал словами:
— Не торопись. У меня сегодня много свободного времени.
— Но я голодна, — запротестовала Кэрол и выбежала из комнаты.
Питер подошел к маленькому бару, где я приготавливал ему виски.
— Так, значит, ты боролся? — спросил он. — Какие глубокие царапины!
— Пустяки! — сказал я. — Что будешь пить?
— Выпью немного виски. — Теннет наклонился к бару и вынул сигарету из тяжелого золотого портсигара. — Кэрол рассказала тебе последние новости?