— Ничего подобного. У вас есть характер и индивидуальность. Это гораздо ценнее обычной, пресной привлекательности. В вас есть что-то необычное. Какой-то магнетизм.
Женщина скрестила руки на худенькой, плоской груди.
— Какой же вы врун! — вскрикнула она, и глаза ее вспыхнули гневом. — Неужели вы думаете, что я поверю всей этой чепухе? Что вам нужно? Зачем вы пришли сюда? Сюда приходят не для разговоров.
Я рассмеялся ей в лицо.
— Не сердитесь. Вы же знаете, что мне жаль вас: налицо, безусловно, большой комплекс неполноценности. Сейчас вы этого не замечаете, но наступит день, и вы убедитесь, что я прав.
Я наклонился вперед и посмотрел на книги, лежащие на ночном столике: «Детективные рассказы», роман Хемингуэя «Иметь и не иметь» и роман Торна Смифа «Ночная жизнь богов». Я нашел этот ассортимент довольно странным.
— Вы много читаете? — поинтересовался я, намеренно перейдя к другой теме.
— Я читаю, когда мне попадается хорошая книга, — ответила Ева.
— Читали ли вы «Ангелы в трауре»? — спросил я, назвав свою первую книгу.
Женщина встала и подошла к трюмо.
— Да… Мне не понравился этот роман. — Она взяла пуховку и напудрила нос.
— Не понравился? — Я был разочарован. — Почему?
Сначала мне ответом было небрежное движение плечом, а затем прозвучали сухо и безапелляционно слова:
— Не понравился — и все.
Ева положила пуховку в пудреницу, посмотрела на себя в зеркало и снова подошла к камину. Наш разговор вызывал у нее скуку и раздражение.
— Почему же все-таки эта книга вам не понравилась? Она вам показалась скучной?
— Не помню. Я быстро читаю и тут же забываю все, что прочла.
— Понятно… И все-таки у вас сохранилось впечатление, что книга вам не понравилась.
Меня раздражало, что женщина не помнит моей книги, не выделила ее из ряда других прочитанных. А мне хотелось поговорить с Евой и узнать мнение, даже в том случае, если книга ей не понравилась. Я начал понимать, что нормально разговаривать с этой женщиной невозможно. Пока мы не узнаем друг друга — а я намерен продолжать наше знакомство — темы разговоров будут очень ограничены. И в настоящее время нам говорить было не о чем. У нас не было ничего общего. Ева вопросительно посмотрела на меня и снова села на кровать.
— Ну? — спросила она. — Что еще?
— Расскажите мне о себе.
Она пожала плечами, лицо ее исказилось гримасой.
— Нечего рассказывать.
— Найдется что рассказать, — сказал я и, наклонившись вперед, взял Еву за руку. — Вы замужем или носите кольцо для вида? — Я покрутил обручальное кольцо на ее пальце.
— Я замужем.
Я был немного удивлен.
— Он симпатичный парень?
Она отвернулась и промямлила что-то неразборчивое.
— Очень симпатичный? — переспросил я.
Она вырвала руку.