— Твои издатели не захотели видеть тебя? — прошептала она.
Я покачал головой.
— Нет, я позвонил им сам. — Под столом я нашел руку Кэрол и пожал ее. — Как выяснилось, разговор несерьезный, и я отложил его до завтра. Я хотел быть рядом с тобой в такой торжественный день.
Пока мы разговаривали, Голд продолжал есть суп, устремив застывший взгляд в пространство. Было очевидно, что он не из тех, кто смешивает еду с разговором.
— А я уже решила, что ты пошел к своей дикарке, — шаловливо продолжала Кэрол, — и что именно из-за нее ты бросил меня.
— Нет такой женщины на свете, из-за которой я мог бы бросить тебя, — отпарировал я с улыбкой, стараясь, чтобы Кэрол не заметила фальши ни в моих глазах, ни в моем голосе. Ее интуиция была просто поразительной, это тонкое создание всегда чувствовало, когда я лгу.
— О чем это вы все время шепчетесь? — спросил Питер.
— Тайна, — бросила Кэрол. — Не будь любопытным, Питер.
Голд покончил с супом, со стуком положил ложку на стол, тяжело откинулся на спинку стула и подозвал официанта.
— Где суп мистера Фарстона? Что вы подадите на второе?
Удостоверившись, что ни он сам, ни я не забыты, он повернулся к Кэрол.
— Вы вечером приедете в клуб?
— Ненадолго. Я хочу пораньше вернуться домой. Завтра у меня много работы.
Официант принес мне суп.
— Сегодня вы должны думать только о сегодняшнем дне. Не думайте о завтрашнем дне и не торопите время, — сказал Голд, не отрывая взгляда от моей тарелки с супом. Я почувствовал, что он с удовольствием съел бы и мой суп. Достаточно было бы только намекнуть, что я не голоден.
Голд снова обратился к Кэрол:
— Вы должны научиться отдыхать так же хорошо, как вы и работаете.
Кэрол покачала головой.
— Я должна спать не меньше семи часов, а теперь в особенности.
— Я кое-что вспомнил, — сказал Голд, облизывая толстые губы. — Завтра утром ко мне придет Ингрем. И я хотел бы, чтобы вы с ним встретились. — Толстяк посмотрел на Питера.
— Хорошо, — отозвался тот. — Будет ли Ингрем ломать сценарий?
— Нет. Если же он будет несговорчив, дайте мне знать. — Голд внезапно посмотрел на меня. — Вы когда-нибудь писали киносценарии, мистер Фарстон?
— Нет… Пока нет… — ответил я. — У меня очень много идей, которые я хотел бы осуществить, но я никак не могу выбрать время.
— Идей? Каких идей? — Голд резко подался вперед — и его длинное лицо повисло над столом. — Могу ли я использовать ваши идеи?
Я стал лихорадочно соображать, что бы мне предложить, но так ничего и не придумал. Видно, придется блефовать.
— Этот вопрос надо обдумать. Если вас это интересует, я подготовлю вам нужный материал.
Глаза Голда вонзились в меня, как буравчики.
— Материал? Мне это непонятно.
— Нужно обработать бумаги, — сказал я, внезапно почувствовав злобу и раздражение. — Как только найдется время для обработки, я дам вам материал для просмотра.
Толстяк, не мигая, уставился на Кэрол. Она не подняла головы.