Я уставился на Кэрол.
— Ты боишься, что Голд расправится со мной? Значит, ты действительно любишь меня? Будь великодушна, Кэрол, скажи, что это правда.
Внезапно все время грустившая хозяйка дома улыбнулась.
— Я очень давно люблю тебя, Клив, — сказала она. — Если ты порвал с этой женщиной, тогда… — Она замолчала, опять улыбнулась и продолжала: — Я рада за тебя. Я никогда бы не поверила, что эта женщина может надолго удержать тебя.
Я взял ее за руки.
— Я не могу жить без тебя, Кэрол, — признался я. — Я так одинок и так не уверен в себе. Только прости меня, это главное, больше меня ничто не тревожит.
Кэрол погладила меня по волосам.
— Глупышка! — нежно проговорила она. — Я всегда любила тебя.
Мне приятно было держать в объятиях ее стройное, молодое, упругое тело. Это ощущение было новым и волнующим. Но, пересилив себя, я отодвинулся от нее и посмотрел ей в глаза.
— Я вел беспутную жизнь, Кэрол, из-за этого все мои неприятности, из-за этого я попал теперь в переплет, но если ты действительно меня любишь, я исправлюсь, я стану другим человеком.
— Я люблю тебя.
Все улаживалось. Она простила меня. Это можно было прочесть на ее лице. Я обнял ее и поцеловал.
— Значит, все в порядке, — сказал я. — Все решено.
Кэрол смотрела на меня, глаза ее сияли.
— Что решено?
— Наша свадьба.
— Но, Клив…
Я снова поцеловал ее.
— Ты бросишь свою киностудию, и мы великолепно проведем эту неделю, мы все время будем вместе, только ты и я. Потом ты вернешься обратно, чтоб выдержать разгоревшийся сыр-бор из-за твоего внезапного исчезновения. Но на студии ты появишься не иначе как миссис Клив Фарстон. И если Голд решится уволить тебя, он лишится самой лучшей сценаристки в Голливуде, а любой другой режиссер тут же возьмет тебя.
Кэрол покачала головой.
— Я не могу поступить так, — сказала она твердо. Я еще никогда никого не подводила, и не смогу поступить так и на этот раз. Я скажу ему. Я попрошу Голда дать мне неделю отпуска и объясню, по какой причине.
И только тогда, когда были произнесены эти слова, я понял, что получил положительный ответ на свое предложение.
— Кэрол! — воскликнул я, обнимая и целуя ее. Минуту помолчав, я сказал: — Ты не увидишь Голда, пока мы не обвенчаемся. Я не хочу, чтобы он отобрал тебя у меня. Мы поженимся сейчас же, немедленно, а потом ты поедешь на киностудию и скажешь ему об этом. Я все приготовлю. Мы возьмем Рассела. Ты и я, а Рассел будет ухаживать за нами. Давай поедем во Фри-Пойнт. Там еще никто не поселился, и я могу спокойно работать. До студии оттуда ехать недалеко, природа там отличная, а самое главное то, что мы будем там в полном одиночестве.
Мой энтузиазм и волнение вызвали на ее губах улыбку.
— Будь разумен. У нас же нет разрешения.
— А мы поедем в Тиа-Джуану, там не нужно разрешения на брак. Там нужны только пять долларов и такая очаровательная невеста, как ты, Кэрол. Мы станем мужем и женой, а потом обвенчаемся еще раз здесь, в зале бракосочетаний, на следующей неделе, и тогда я буду вдвойне уверен, что ты — моя жена.
Внезапно она рассмеялась.
— Ты сумасшедший, Клив, но я обожаю тебя. — Она прильнула ко мне. — Я люблю тебя с тех пор, как впервые увидела тебя у Ровена. Ты был таким нерешительным и милым. Это было два года назад. Ты негодник, Клив, что заставил меня так долго ждать.
— Я был набитым дураком, — сказал я и поцеловал свою будущую жену в шею. — Но я теперь намерен наверстать упущенное. Пойди, дорогая, надень шляпу, мы немедленно едем в Тиа-Джуану.
Мой напор и мое волнение передались ей как инфекция, и Кэрол почти бегом бросилась из комнаты. Оставшись один, я позвонил домой.