Она ответила мне с улыбкой:
— Просто я хочу, чтобы ты знал это. Я думаю, что если бы мне стало известно, что ты обманываешь меня, то я ушла бы и ты никогда больше не увидел бы меня.
Я попробовал все обратить в шутку:
— Прекрасно, теперь мне ясно, как избавиться от тебя.
Кэрол кивнула:
— Да, я сама подсказала, как избавиться от меня.
Когда мы вернулись во Фри-Пойнт, на дорожке стоял большой черный «паккард». Появление чужой машины было неожиданностью и для меня, и для Кэрол.
— Кто бы это мог быть? — спросил я у своей спутницы.
— Давай посмотрим. Как жаль, что кто-то навестил нас, когда нам осталось один-единственный день побыть вместе.
Я подъехал к дому. На веранде сидел какой-то маленький черноволосый толстяк. На столике перед ним стоял высокий стакан виски с содовой. Непрошеный визитер махнул Кэрол рукой и встал.
— Какого черта он явился сюда? — шепотом спросил я Кэрол.
Она сжала мне руку и тихо сообщила:
— Бернштейн. Сам Бернштейн из «Интернэшнл Пикчез». Интересно, зачем он прибыл?
Мы поднялись на веранду. Бернштейн ласково похлопал Кэрол по руке, потом повернулся ко мне.
— Значит, вы и есть Фарстон? — спросил он, протягивая мне вялую пухлую руку. — Счастлив познакомиться с вами, мистер Фарстон. Рад и счастлив, а я нечасто говорю такие слова авторам, не правда ли, малышка?
Кэрол заблестевшими глазами посмотрела на гостя.
— Да, Сэм. Мне ты по крайней мере никогда не говорил таких слов.
— Итак, у вас медовый месяц. Разве это не романтично? Вы на седьмом небе? Оба? Прекрасно. Я и сам вижу, что счастливы. Господи, как хорошо ты, крошка, выглядишь: замужество пошло тебе на пользу. Знаете, Фарстон, я следил за этой особой с тех самых пор, как она приехала в Голливуд. Ее сценарии великолепны. Просто потрясающие, но крайне сдержанны. Словно в сердце Кэрол лед. Кэрол, малышка, часто говорил я ей, тебе нужен мужчина, крупный, сильный мужчина, и тогда ты напишешь шедевр. Но она не обращала на мои слова ни малейшего внимания. — Гость потянул меня за рукав и прошептал: — Вся жалость в том, что я не тот мужчина, которого искала эта девочка. — Он рассмеялся, похлопал Кэрол по плечу и обнял ее. — Теперь она наверняка будет писать сенсационные сценарии.
Комплименты ласкали слух, но я все время задавал себе вопрос, что этому Сэму здесь нужно. Ведь не приехал же он из Голливуда, чтобы сказать мне, что рад и счастлив познакомиться со мной и что Кэрол недоставало большого, сильного мужчины.
— Давайте присядем, — сказал толстяк, подходя к столу. — И выпьем за ваше счастье. Я приехал сюда, чтобы побеседовать с вашим умным мужем, Кэрол. Мне нужно поговорить с ним об очень важных делах, иначе я не стал бы портить вам медовый месяц. Ты ведь хорошо знаешь меня, не так ли, малышка? В душе я романтик… романтический любовник, и я не стал бы портить ваш праздник, но дело срочное и не терпит отлагательств.
— Послушай, Сэм, — обратилась Кэрол к гостю, устремив на него горящие от волнения глаза. — О чем ты хочешь поговорить?
Бернштейн провел рукой по своему толстому лицу — и его маленький, крючковатый нос стал почти прямым.
— Я прочел вашу пьесу, мистер Фарстон, и нашел ее очень хорошей.
У меня по спине пробежал холодок.
— Вы имеете в виду «Остановку во время дождя»? — спросил я, уставившись на Сэма. — Так ведь? Да, конечно, это неплохая пьеса.
Лицо гостя-романтика расплылось в улыбке.
— На основе этой пьесы можно сделать великолепный фильм. Именно об этом я и хотел поговорить с вами. Давайте вместе превратим вашу пьесу в киноленту.
Я мельком бросил взгляд на Кэрол. Она положила свою руку на мою и пожала ее.
— Я же говорила тебе, Клив. Я была уверена, что Сэму понравится твоя пьеса, — задыхаясь от волнения, проговорила моя жена.
Я посмотрел на Бернштейна.