— Я хотел бы, чтобы ты перестала корчить из себя мученицу! — раздраженно прошипел Адам. — Увидимся завтра, а ты между тем перебери кое-какие свои вещицы. Тот мех, что подарил тебе Килле, ты, по-моему, уже не носишь?
— Доброй ночи, Адам. — Ева наклонилась, чтобы поцеловать его в висок. — Постарайся прийти пораньше, мне нужно поговорить с тобой.
— Буду около девяти, — равнодушным тоном ответил Гилис.
Когда он покинул машину, Даллас вышел из своего укрытия и долго смотрел вслед уходящему мужчине.
Глава 8
Гемин Парвис имел небольшую виллу на Восточном бульваре. Это был скромный трехкомнатный домик с садом, полным роз, и фасадом, увитым диким виноградом. В одной из комнат, из которой неслись мягкие звуки этюда Шопена, горел свет.
Даллас вышел из машины, открыл калитку и пошел по тропинке к дому. Ночь была тихая и спокойная. Эд нажал на кнопку звонка. В дверях показался Парвис, в тапочках и ночной пижаме.
— Не время для визита, — недовольно проворчал он, глядя на ночного гостя. — Я, собственно, собираюсь ложиться спать...
— Счастлив тот, кто может думать о постели, — ответил Даллас, входя за хозяином в комнату, сплошь заставленную стеллажами с книгами.
Парвис был холостяком, и порядок в его доме поддерживал молодой филиппинец, он же готовил хозяину обед.
— А у меня нет времени для сна, — продолжал Эд, удобно устраиваясь в кресле.
Парвис вслушивался в заключительные аккорды музыки.
— Ты знаешь эту вещь? — спросил он, выбивая такт музыки пальцами на столе. — Это самый трудный этюд Шопена. Даже сам Падеревский играет его не без ошибок...
— Оставим Падеревского, — пробормотал Даллас, потирая пальцами виски. — Есть дело...
Парвис неохотно снял адаптер с пластинки.
— Ты был сегодня вечером в клубе «Фру-фру»? — спросил шеф.
— Был, конечно, — ответил Эд. — И могу поспорить, что. Килле примеривается к коллекции магараджи Читтабада.
— Как ты напал на это? — спросил заинтересованный Парвис.
— Вечером я видел Рико... Но лучше будет, если я начну все сначала.
И Даллас подробно рассказал шефу о событиях вечера, о том, что он видел и слышал в клубе. Передал также содержание разговора Евы с Адамом.
Парвис все это время сидел недвижим и внимательно слушал. Когда Эд умолк, он встал и начал ходить медленными шагами по комнате.
— Конечно, Эд, тебе здорово повезло. Даже трудно поверить в это. Я 15 лет вожусь с этим делом, и мне никогда не удавалось за один вечер добыть столько информации.
— Нам не следует делать поспешных выводов, — буркнул Эд. — Пока это только подозрения и предположения...
— Брось! Совершенно ясно, что эти люди ищут коллекцию Рея, — прервал его Парвис. — Утром Килле и Ева посетили Рея, а вечером Гилис говорит о полумиллионном заработке... Похоже на то, что Рей пообещал такую сумму, если драгоценности будут найдены. В то же время Гилис хочет попытаться обойти Килле...
— Мне кажется, что автор этого плана — именно Гилис, — заметил Даллас, — а Килле исполняет здесь роль наживы. Интересно, каким способом Килле думает добыть эти драгоценности?
— Интересно, конечно, и любопытно во всех отношениях, — ответил Парвис, садясь в кресло. — И если Килле знает способ поиска драгоценностей, то нам этот способ тоже должен быть известен непременно. Или мы не детективы?
— А кто такой этот Бид, которого так высоко ценит Гилис?
— Если речь идет о Берне Биде, а я в этом почти уверен, — начал Парвис, — то, я думаю, будет достаточно, если я тебе скажу, что он является главным подозреваемым по делу об убийстве Джоан Брук.