Ругаясь про себя, я доковылял до двери. Мой взгляд привлек какой-то белый предмет, лежавший у порога. Я наклонился, чтобы поднять его.
Это была фетровая белая шляпа.
Глава 3
Бармен в закусочной был похож на отставного борца, постаревшего, но еще готового любому задать взбучку. Он подал мне ветчину с хлебом, пинту пива и стал внимательно разглядывать меня, упершись в стойку волосатыми руками. Здесь сидело не более десятка людей — в основном рыбаки, ожидавшие прилива, чтобы выйти в море. На меня никто не обратил внимания, но вот бармен мной почему-то заинтересовался. Он смотрел на меня, и я видел, как в голове у него крутятся какие-то шестеренки.
— Вы когда-нибудь здесь бывали? — наконец обратился он ко мне.
Я признался, что бывал. Он кивнул головой.
— Я вспомнил вас. Приди вы сюда хоть через пятьдесят лет, я бы все равно вас признал. Такая уж у меня память.
Я подумал, что вряд ли мы с ним столько проживем, но промолчал.
— Удивительно, какая у людей бывает память на лица, — позавидовал я. — Жаль, что у меня ее нет. Я могу сегодня познакомиться с человеком, а завтра пройти мимо него. Для бизнеса это плохо.
— Да, — согласился бармен. — Вот вчера пришел сюда один парень. Не был здесь три года. А я еще до того, как он открыл рот, подал ему пинту эля. Он всегда заказывал старый эль. Вот эта память!
Если бы он подал мне старого эля, я бы не стал с ним спорить. Судя по его виду, он не из тех людей, которые любят, когда с ними спорят...
— Хотите, проверю вашу память, — предложил я. — Высокий, худощавый, широкоплечий парень. Одет во фланелевый желто-коричневый костюм и белую фетровую шляпу. Не видели его здесь?
Тяжелое лицо бармена напряглось и окаменело.
— Не слишком умно задавать вопросы в таком месте, как наше, братец, — сказал он, понижая голос. — Лучше держи рот на замке, если не хочешь потерять резцы!
Я отхлебнул пива, глядя на него поверх кружки.
— Это почти ответ на мой вопрос, — я отставил кружку, достал пятидолларовую бумажку и, зажав ее в кулаке, показал бармену. Он огляделся по сторонам, как плохой актер, игравший шпиона в фильме «Железная рука».
— Дай ее вместе с сигаретой, — произнес он, еле шевеля губами.
Я протянул ему бумажку вместе с сигаретой.
— Это один из парней Баррета, — сказал он вполголоса. — Он очень опасен. Держись от него подальше.
Поскольку бармен взял деньги, я спросил:
— А как его зовут?
Он сердито посмотрел на меня, повернулся и отошел в дальний угол бара. Подождав немного, я сообразил, что он не вернется, оставил на столе деньги за сэндвич и пиво, слез с табурета и вышел.
Итак, Джефф Баррет! Вполне возможно. У него были все основания заткнуть рот Грейси. Я только не знал, что у него есть своя команда. Мне в голову пришла мысль: а не он ли был организатором похищения?
Если так, то все складывается очень хорошо. Даже слишком хорошо. Направляясь к своему бьюику, я также думал, не связана ли Мэри Джером каким-то образом с Барретом. Во всяком случае, настало время разузнать кое-что и о ней. Я решил поехать в гараж «Акме». День был жаркий, солнце палило, и, сворачивая на Готторн-авеню, я опустил синий щиток на ветровое стекло. Кабина наполнилась приятным голубоватым светом, как в аквариуме.
Гараж находился на пересечении Футхилл-бульвара и Голливуд-авеню. Я не мог понять, почему Лью Феррис выбрал для своего заведения такое заброшенное место. Здесь было несколько бензиновых насосов, большой гараж из рифленого железа, служивший в качестве ремонтной мастерской, маленькая закусочная и комната отдыха. Позади гаража стояло приземистое, довольно безобразное бунгало с плоской крышей. Возможно, когда-то гараж выглядел и неплохо: на стенах еще можно было разглядеть следы белой и синей краски, но соленый морской ветер и песок пустыни сделали свое дело, и никто не пытался им сопротивляться.
Перед одним из насосов стоял черный, сверкающий бентли, а дальше — тяжелый грузовик. Я подъехал и стал сразу за бентли, чуть не задев его бампером. Нажал на кнопку сирены, но никто не ответил. Я снова просигналил. Наконец из гаража вышел парень в грязном синем комбинезоне и не спеша направился ко мне. На вид ему было лет шестнадцать, но лицо хитрое и глаза пронырливые.
— Десять литров, — сказал я. — И, ради бога, не торопись, я ложусь спать не раньше полуночи.
Парень холодно посмотрел на меня и отошел к багажнику. Я смотрел на указатель бензина, чтобы он не обжулил меня. Залив мой бак, он подошел и протянул грязную руку за деньгами.