— Моя дорогая, сколько раз повторять одно и то же? Я был дома, смотрел бокс по телевизору.
— Я ждала тебя в клубе два часа.
— Ты сказала об этом уже пять раз. Но ведь мы не договаривались о встрече?
— Мы договаривались вполне определенно. Я разговаривала с тобой по телефону, ты сказал, что придешь.
Отпив виски, он поставил стакан на стол.
— И все-таки я забыл. Повторяю, мне очень жаль. — Он зевнул, прикрывая рот рукой. — Зачем начинать все сначала?
— Ты не смотрел телевизор, Жак. Я звонила вчера вечером, но никто не ответил.
— Я часто не отвечаю на телефонные звонки, моя дорогая Бриджетт. Разговоры со скучными людьми утомляют.
Ее ноздри раздулись от негодования:
— Значит, я надоела тебе?
— Сейчас, дорогая, ты и впрямь мне докучаешь. Я сидел вечером дома и смотрел телевизор. Я слышал телефонный звонок, но решил не снимать трубку. Когда окончилась передача, отправился спать. Я совершенно забыл о свидании и очень об этом сожалею.
Она выпрямилась в кресле, глаза её горели ненавистью:
— Ты лжешь! Ты не был дома! Я приезжала сюда и в окнах не видела света. Я заглянула в гараж, но там было пусто. Как ты смеешь лгать?!
Улыбка медленно исчезла с его лица, и взгляд стал жестким.
— Ты говоришь, что приезжала сюда? Недорого же ты себя ценишь, моя кошечка! Сначала ты наняла частного сыщика, чтобы следить за мной, теперь шпионишь сама. Мне надоело, я по горло сыт твоим вниманием: нам надо кончать!
Положив руки на голые колени, она крепко сжала их.
— Кто была эта женщина?
Трисби допил виски и загасил сигарету.
— Ну знаешь, хватит на сегодня, — сказал он. — Если тебе нечего делать, то меня ждут дела.
— Это была Марго? — В голосе Бриджетт звучала злоба. — Вы снова встречаетесь?
— Коль Марго красивее тебя и в два раза моложе, ты думаешь, она для меня что-то значит? Между нами, женщины из семейства Криди сейчас не ходкий товар. Они слишком сексуальны и назойливы.
— Так это была Марго? Она ещё не оставила тебя в покое? — Голос Бриджетт дрожал.
— Пожалуйста, без сцен, — сказал Трисби, уходя в невидимую для меня часть комнаты. Я услышал звон стекла и щелканье пробок. — А теперь, Бриджетт, будь любезна уйти.
— Я не уйду, пока не узнаю, с какой женщиной ты был вчера вечером!
— Хорошо, если тебе так хочется знать: я коротал время с хорошенькой блондинкой, свеженькой и молодой. Я встретил её на «променаде», она страдала от одиночества. Ты знаешь, Бриджетт, я всегда стараюсь утешить одиноких женщин. — Он снова появился в поле моего зрения со стаканом в руке. Оболочка галантной обходительности вернулась к нему. — И ты не поверишь, как горячо откликнулась она на мое внимание.
— Значит, между нами все кончено?
— Дорогая, тебе действительно не откажешь в сообразительности. Я говорю об этом всего десять минут, а до тебя уже дошло. Мы неплохо провели время, Бриджетт, сейчас же будет лучше, если мы пойдем разными путями.
Сидя в кресле, Бриджетт наблюдала за своим собеседником. Казалось, за время разговора с Трисби она постарела на несколько лет. Ее нагота вызывала у меня лишь смущение.
— Если ты решил расстаться, уплати свои долги, — сказала она холодно и ровно. — Ты не забыл, что должен мне тринадцать тысяч?
Улыбка на лице Трисби стала ещё шире.