— Неужели? И что же ты узнал? — Оставшись в нейлоновой сорочке, прозрачной, как стекло, она юркнула под простыню.
— Спички — это своего рода оплаченный чек на получение наркотика. — Я присел на край кровати.
— О чем ты говоришь, Лу? Каких наркотиков?
— Все очень просто. Кордец и Хан — давнишние торговцы наркотиками, о них хорошо известно федеральной полиции. Они уже сидели за свои преступления. И попадись в руки закона ещё раз, им больше не видать свободы. Понимая это, они разработали хитроумный план, который, казалось, гарантировал полную безопасность. Обосновавшись в богатом городе, они раздобыли денег у местных воротил и занялись самым что ни на есть законным бизнесом — открыли клуб и магазин керамики. За Ханом и Кордецом следили, но они прервали всякие видимые связи. В действительности же оба закадычных дружка, как и раньше, занимались торговлей наркотиками: Хан являлся поставщиком отравы, а Кордец обеспечивал клиентуру. «Клуб мушкетеров» посещали многие богатые люди, в том числе и наркоманы. Там они покупали у Кордеца отрывные спички, после чего отправлялись к Хану, где в обмен получали снадобье. Хан возвращал использованные спички Кордецу, и тот платил ему причитавшуюся долю. Все были довольны, и никто не имел претензий.
— Это невероятно, Лу!
— Не так невероятно, как тебе кажется. Торговля наркотиками — нелегкое и опасное дело. Марго, полиции известны почти все уловки преступников. Чтобы не сгореть на этом отвратительном бизнесе, Кордецу и Хану надо проявлять максимум изобретательности, идти, так сказать, в ногу со временем. Но до сих пор оба были на высоте. Магазин Хана — идеальное место для подпольных сделок: там всегда много народа, а ночью к нему с залива может незаметно подойти лодка. Вот так обстоят дела.
Я достал из кармана пакетик спичек.
— Каждый клиент, вероятно, имел свой шифр, и, кроме того, его знали в лицо. В случае потери «сувенира» никто другой им не мог воспользоваться. Человек приобретал как бы сезонный билет в преисподнюю. Шеппи каким-то образом сумел раздобыть спички и поплатился за это жизнью.
— Выходит, Жак был наркоманом? — с отвращением спросила Марго.
— Вполне возможно. Так или иначе, он знал об этом необычном сувенире. Он чуть не выдал себя с головой, когда я зажег одну из спичек. Еще бы: ведь на его глазах превращалось в дым драгоценное снадобье.
Я сунул пакетик в карман.
— Завтра этой истории будет положен конец. Спички я передам в Лос-Анжелес, в отдел по борьбе с наркоманией. Пусть займутся Кордецем и компанией.
— Но ты ведь не уедешь, дорогой! — спросила Марго, тронув меня за рукав. — Я так хочу, чтобы ты остался!
Я улыбнулся:
— Я не могу торчать здесь до бесконечности. В Сан-Франциско ждет работа, там мой дом. Почему бы тебе не поехать со мной?
— Меня не отпустит отец.
— Ты многого хочешь, Марго: быть независимой и не терять отцовские доллары. Попробуй забыть о них, пора самой зарабатывать на жизнь.
Внезапно она легла на спину, и в её глазах появилось знакомое манящее выражение. Не раздеваясь, я прошел в ванную. Там, включив душ, я встал возле закрытой двери.
Я ждал не больше десяти секунд. Потом, осторожно повернув ручку, приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
Марго стояла, склонившись над своей сумкой. Я увидел, как она что-то достала из неё и сунула под подушку. Выражение тревоги и страха мгновенно исчезло с её лица, и она облегченно перевела дыхание.
Резким толчком я распахнул дверь и вошел в спальню. У Марго вырвался приглушенный крик, и, быстро обернувшись, она уставилась на меня полными ужаса глазами.
Не обращая на неё внимания, я пересек спальню и подошел к кровати. Подушку, хранившую отпечаток её головы, я сбросил на пол: на белоснежной простыне лежал нож с желтой рукояткой — нож, которым пользуются домохозяйки, чтобы извлекать лед из ванночек холодильников.
2
В гробовой тишине я смотрел на Марго, оцепенело стоявшую в своей прозрачной короткой рубашке.
— Неужели ты надеялась, что все это сойдет безнаказанно? — негромко спросил я. — И убийство, которое ты планировала на сегодня?
Взяв в руки нож, я поднес его к свету. Тонкий конец был старательно подпилен и выглядел, как игла. Я невольно содрогнулся, подумав, что был на волосок от смерти.
— Ты ловко все придумала, Марго, но в конце концов все же споткнулась, — сказал я, не выпуская её из поля зрения. — Ты была превосходной актрисой, но запуталась во лжи. Все шло гладко, пока ты не стала убеждать меня, что спички принадлежат Трисби. Ты рассказала об ужине, которого в действительности не было. Трисби не мог присутствовать на нем, потому что в этот вечер развлекался с новой знакомой, а Бриджетт подстерегала его дома. Это была неуклюжая ложь, Марго.
Неожиданно она без сил опустилась на стул и закрыла лицо руками.