— Спасибо, Ларри, вы сделаете доброе дело.
— Как ее можно будет узнать?
— Она одна освобождается в это время. У нее рыжие волосы.
— Тогда нет проблем. За что ее посадили? Или мне не следует об этом спрашивать?
— Нет, не следует. Разве это имеет какое-нибудь значение? Она отсидела свой срок.
— И куда же мне ее отвезти?
— У нее дом неподалеку от шоссе № 3. Там живет ее брат. Она покажет дорогу.
Появилась беспокойная медсестра и заявила, что Дженни пора отдохнуть. Вероятно, она была права. Дженни выглядела обессиленной.
— Ни о чем не беспокойтесь, — я встал. — Ровно в одиннадцать я буду на месте. Вы не сказали, как ее зовут?
— Рея Морган.
— Порядок. Я навещу вас завтра после обеда и расскажу, как все произошло.
Сестра погнала меня из палаты.
Удаляясь из больницы, я думал, что впереди у меня большая часть дня, которую нечем заполнить. Я еще не знал, что встреча с Реей изменит всю мою жизнь.
В четыре минуты двенадцатого решетка, загораживающая вход в женский исправительный дом, распахнулась, и Рея Морган вышла на бледный солнечный свет, едва пробивавшийся сквозь смог и цементную пыль. Я сидел в отремонтированном «бьюике» уже минут двадцать и, увидев ее, щелчком отбросил сигарету и вышел из машины.
Трудно описать словами эту женщину. Могу только сказать, что это была высокая стройная женщина с густыми волосами цвета спелого каштана, одетая в поношенный светлый плащ, темно-синие брюки и запыленные стоптанные башмаки. Женщины бывают красивые, хорошенькие и привлекательные. Рея Морган не подходила ни под одну из этих категорий. Она была Рея Морган, единственная в своем роде. У нее были правильные черты лица, хорошая фигура, длинные ноги и прямые плечи. Но самое большое впечатление производили ее необыкновенные глаза. Это были огромные глаза, глядящие на мир с подозрением, циничной насмешкой и обнаженной сексуальностью. Эта женщина познала все. Когда наши взгляды встретились, у меня появилось чувство, что эта женщина старше меня на много лет и настолько же богаче опытом.
— Я Ларри Карр, — отрекомендовался я. — Дженни в больнице. С ней произошел несчастный случай. Она просила встретить вас.
Она взглянула на меня. Ее глаза, как рентген, раздели и ощупали мое тело.
Ничего подобного я не испытывал раньше. Я реагировал на ее медленный, изучающий взгляд, как реагировал бы любой мужчина.
— Ладно, — она перевела взгляд на «бьюик». — Двинули отсюда. Дайте сигарету.
У нее был низкий хрипловатый голос, такой же бесстрастный, как и ее глаза.
Протягивая пачку сигарет, я сказал:
— Разве вы не спросите, насколько серьезно пострадала Дженни?
— Дайте прикурить.
Поднося огонь к сигарете, я уже был во власти гнева.
— Вы не слышали, что я сказал?
Она втянула дым в легкие и медленно выпустила из тонких ноздрей.
— И что с ней?
Равнодушие, прозвучавшее в ее голосе, яснее всяких слов подсказало, какой простофилей была Дженни.
— Сломана лодыжка, запястье и перебита ключица.