В час восхода солнца Мануэль Торрес был занят своим ботом. В передней каюте на койке лежал, обливаясь потом, Фуентес, прислушиваясь к тому, что делал Мануэль.
Фуентес боялся выйти на палубу, а потому задыхался в маленькой каюте, гадая, где находится полицейский портовый патруль, и проклинал Мануэля за то, что тот не обращал на него ни малейшего внимания.
Только после полудня Мануэль появился в каюте.
— Что ты там, черт возьми, делал? — набросился на него Фуентес. — Я валяюсь здесь, в этой проклятой духотище...
— Да, друг мой, мне жаль тебя, но скоро ты будешь дома. Имей терпение, — отрезал Мануэль и прошел в камбуз.
Фуентес вытер пот со лба и подошел к двери камбуза.
— Что происходит? Сколько мне еще торчать в этой каюте? — допытывался он. Мануэль поставил кастрюлю с водой на газовую горелку и засыпал в нее соль.
— Мой бот готов к отплытию. Сегодня ночью мы провернем наше дельце. В полночь встретимся с Анитой и у нее дома доведем дело до конца.
Когда в кастрюле закипела вода, Мануэль всыпал туда спагетти.
— А через несколько дней мы отплывем с пятью миллионами долларов в Гавану. Мы захватим Уорентонов в качестве заложников, и никто не осмелится нас задержать.
Фуентес втянул в себя воздух. Неожиданно он повеселел. Как же он умно поступил, что обратился за помощью к этому человеку! Конечно, бот! А он-то думал, что они собираются угнать самолет! Насколько же надежнее рыбацкий бот! С этими богачами в качестве заложников не будет никаких проблем. Великолепный план!
— Ты великий человек, Мануэль! — завопил Фуентес. — Это блестящая идея!
Мануэль начал резать лук и помидоры.
— Уходи, — отрезал он. — Мне надо еще многое продумать. Когда я один, мне лучше думается.
Фуентес, знавший, что он сам думать не способен, быстро убрался в каюту. Через несколько дней, как сказал Мануэль, они будут на пути в Гавану с пятью миллионами в кармане. Мануэль — человек, который держит свое слово. Если он что-то обещает, то все так и будет. Так говорят все кубинцы в здешней колонии. Они часто повторяют: Мануэль Торрес — хозяин своего слова.
Фуентес откинулся на койке, заложив руки между коленями. Через несколько дней он будет стоить миллион долларов. Только от одной мысли о такой сумме у него закружилась голова.
Миллион долларов!
С чего он начнет, когда у него будут такие деньги? Может, стоит купить ферму? Нет, работать на ферме сахарного тростника слишком тяжело. Фуентес покинул свой родной город только потому, что ему стало невмоготу ежедневно резать тростник. Может, лодку? Он мог бы набрать команду и заняться ловлей рыбы... Он представил, что он, как и Мануэль, владелец большого рыбацкого бота. Нет, он не будет работать, как Мануэль, у которого даже нет команды.
Так Фуентес сидел и прикидывал. Миллион долларов.
Нет, рассуждаю как крестьянин, сказал он себе. Тростник, ловля рыбы! Смешно! Он подыщет себе девушку. С миллионом он легко найдет себе девушку. Купит кафе-бар. Девушка будет работать в нем, а он будет хозяином, станет гулять, беседовать, встречаться с друзьями. Да, именно такая жизнь ему и нужна.
Мануэль вошел в каюту и поставил на стол миску со спагетти.
— Давай есть, — предложил он. Только покончив с едой и отдохнув, Мануэль заговорил.
— Ты должен знать, дружище, — начал он и посмотрел прямо в глаза Фуентесу, — в этом деле есть свои проблемы.
Фуентес, который вообразил, что там, где Мануэль, никаких проблем нет, да и не может быть, насторожился.
— Проблемы? Какие еще проблемы? — спросил он нервно.
Мануэль закурил сигарету и положил свои большие руки на стол. Он смотрел мимо Фуентеса на грязную стену каюты, словно того здесь вовсе и не было, а он разговаривал сам с собой.
— Мы попадем в апартаменты, потому что у Аниты есть дубликаты ключей. Это первый шаг. Потом мы схватим этих богачей, свяжем женщину и заставим ее мужа позвонить в Техас своему отцу, который должен будет собрать пять миллионов. На это потребуется время. Нужны будут наличные, в купюрах не крупнее сотни. Это, приятель, будет целая куча купюр. Разумеется, мы и отца предостережем от обращения в полицию. При таких деньгах, какими он располагает, это не составляет никаких проблем. Я ему объясню, что мы отплываем с его сыном в качестве заложника. Как только мы прибудем в Гавану, то отпустим его. Ты возьмешь свою долю. После этого я с остальными деньгами отплыву в другое место. Мне кажется, что такой вариант вполне приемлем. Никакой полиции, никаких проблем. — Мануэль замолчал и перевел взгляд на Фуентеса:
— Ты со мной согласен?
Тот беспокойно заерзал.
— Да, но ты мне только что сказал, есть какие-то проблемы. — Он провел рукой по вспотевшему лицу. — А теперь ты утверждаешь, что никаких проблем не существует. Я не понимаю тебя.