— Похоже, вы только тем позанимаетесь, что нарушаете запреты мужа — и все это при моем участии, — заметил я, шагая с ней рядом по горячему песку.
— Вот поэтому вы мне и нравитесь, — хитро улыбнулась она.
Когда до воды осталось несколько метров, она вдруг побежала и с легким всплеском упала на океанские волны.
Если её успехи в вождении были пока невелики, то в плавании она знала толк — это было сразу видно. Я понял, что пытаться догнать её — дело бесполезное. Проплыв метров сто, она развернулась и почти так же быстро поплыла обратно.
Она сделала несколько кругов вокруг меня.
— Ну как, довольны, что согласились?
— Как будто да.
Я лег на спину. Вода была теплая, но оценить всю прелесть природы я просто не мог. Я думал лишь об одном: скорей бы она наплавалась и вышла из воды.
Она отплыла в сторону, потом снова приблизилась и некоторое время плавала вокруг меня.
Так мы молча плавали несколько минут, и это были самые длинные минуты в моей жизни. В конце концов нервы у меня не выдержали.
— Давайте возвращаться.
Я поплыл к берегу, она — рядом.
Мы вышли из воды и зашагали к тому месту, где она оставила платье. Вдруг она спросила:
— А что вы делаете завтра, Чес?
— Не знаю... Ничего особенного. Может, поиграю в гольф.
— А что, если нам с вами завтра встретиться? Вообще-то меня завтра приглашала подруга, но я легко могу отговориться. Мы с вами укатили бы куда-нибудь за город.
Мы стояли в тени пальм. Я поднял полотенца и одно бросил ей, а вторым стал вытирать голову.
— Нас могут увидеть, — возразил я, опускаясь на песок.
Она обтирала плечи. За её спиной блестела луна.
— Мы будем осторожны. Я могу приехать к вам на велосипеде, а там будем держаться подальше от главной дороги.
— Думаю, встречаться средь бела дня неразумно, Люсиль. Нас может увидеть кто угодно.
Она бросила полотенце на песок, села рядом со мной, обхватила руками колени и подтянула их к подбородку.
— Это ужасно, да?
— Вот именно.
— А как было бы здорово укатить куда-нибудь на весь день! Мы бы с вами устроили пикник. Может, рискнем?
— Вы действительно хотите рискнуть? — спросил я внезапно охрипшим голосом.
— Просто я думаю, что никто нас не увидит. Я надену большую шляпу, темные очки, изменю прическу. Могу спорить, никто меня не узнает.
— Но вы бы не хотели, Люсиль, чтобы вашему мужу стало об этом известно?
Она уперла подбородок в колени.
— Нет, конечно.