— Удастся ли вам подменить моего сына, мистер Бенсон? Вот что волнует меня больше всего.
— Я не предвижу никаких затруднений, если не считать вашего свидетеля. Завтра я скажу наверняка, смогу ли я подстрелить Диаса на воде. Сначала я хочу взглянуть на девушку через оптический прицел. Я думаю, что это возможно, но хочу подстраховаться. Если да, то Тимотео будет стрелять с плоской крыши дома. Вы и ваш свидетель отведете его туда. Затем вы двое спуститесь вниз и будете ждать на веранде с биноклями в руках. Я хочу, чтобы Тимотео поднялся на крышу в половине третьего. Если нам повезет, Диас и девушка появятся в бухте в три часа. За домом растет большое дерево. Я спрячусь в его кроне. После того как вы и ваш свидетель покинете крышу, я присоединюсь к Тимотео. Выстрелю и снова залезу на дерево. Тимотео спустится на веранду. А уж вам придется убеждать этого Лопеса в меткости Тимотео. Что вы на это скажете?
Саванто задумался, затем кивнул.
— Да... это хороший план, — он пристально посмотрел на меня, его глаза блеснули. — Вы его убьете?
— Думаю, что да, но подождем до завтра.
— Я хотел бы услышать утвердительный ответ, мистер Бенсон.
В голосе слышалась неприкрытая угроза.
— Подождем до завтра, — повторил я и направился к двери.
Раймондо последовал за мной. На обратном пути мы не разговаривали. Перед моими глазами стояло клеймо «Красного дракона», выжженное на деревянном столбе, поддерживающем крышу веранды.
Глава 6
Следующим утром я соорудил навес из пальмовых листьев на плоской крыше белого дома. Во Вьетнаме мне пришлось построить не один десяток таких вот противосолнечных укрытий. Раймондо вызвался помогать. Я поручил ему обирать пальмовые листья, но укладывал им сам.
Нам с Тимотео, возможно, пришлось бы провести на крыше два-три часа, так что не хотелось, чтобы полуденное солнце испепелило нас.
Когда я закончил, Раймондо одобрительно кивнул, по достоинству оценив мою работу.
— Сразу видно, что в этом ты мастер. Хочешь поесть?
Мы спустились на веранду и перекусили сандвичами, приготовленными Карло.
Ночь я провел в маленькой комнатке, Раймондо и Карло улеглись в соседней, размером побольше. Я почти не спал, лежал и думал. Панический страх за Люси прошел, я вновь обрел способность к логическим размышлениям. Я уже не сомневался, что такой дикарь, как Саванто, приведет в исполнение свою угрозу и заклеймит Люси, если я подведу его. Я понял, что он не блефует. Диас собирался провести в поместье Уиллингтона три дня. Время оставалось моим единственным козырем. Могло произойти что-то непредвиденное, благодаря чему мы с Люси вырвались бы из ловушки.
В гостиной был телефон. Что, если позвонить в полицию и рассказать обо всем? Но я отказался от этой мысли. Я не знал, где находится Люси, и они могли расправиться с ней до того, как полиция нашла бы ее. Да и мне бы не поздоровилось, если б Карло и Раймондо, проснувшись, застукали меня у телефона. Я не мог пойти на такой риск.
Если б пришлось, я бы убил Диаса, но при условии, что не найду другого способа спасти Люси. В первый день я мог просто промахнуться. Саванто мне поверит, полагал я, если удастся вбить ему в голову, что попасть с такого расстояния в движущуюся цель чрезвычайно сложно. Промах даст мне еще одну ночь для поисков выхода. Промахнуться во второй день я бы уже побоялся, но, но меньшей мере, я выигрывал целую ночь.
Покончив с сандвичами, Раймондо и я вернулись на крышу. Я захватил с собой ружье.
Солнце накалило воздух, но навес спасал хотя бы от прямых лучей.
В самом начале четвертого послышался шум мотора. Я положил ружье на бетонное ограждение крыши. Из-за мыска вылетел катер, я поймал в оптический прицел обнаженную фигурку, подрегулировал четкость изображения, прицелился в голову. Оптика приблизила девушку ко мне. Сразу же стало ясно, что поразить цель не составит труда. Помимо разворотов и дуг, она проходила отдельные участки по прямой, и уж тут-то я мог попасть ей хоть в голову, хоть в сердце. Возможно, Диас окажется более изобретательным, но и ему не обойтись без прямых отрезков.
Однако я не собирался говорить об этом Раймондо. Я следил за ней в прицел еще пять минут, затем, когда катер лег на обратный курс, опустил ружье.
— Каков приговор, солдат?
— Чертовски трудный выстрел, — ответил я. — Надо попасть в голову, чтобы убить его наверняка, а не ранить. Голова все время двигается то вверх, то вниз. Я должен поразить мозг. Я уверен, что попаду в голову, но не знаю, пройдет ли пуля через мозг. Расстояние велико, и он будет находиться в постоянном движении. Очень сложный выстрел.
Раймондо сунул руку под рубашку, почесал грудь. На его лице появилось озабоченное выражение.
— Ты должен его убить. Если ты только вышибешь ему зубы, мы не оберемся неприятностей и, возможно, никогда не получим шанса расправиться с ним.
— Сам знаю. Я уже прихожу к мысли, что план недостаточно хорош.
Раймондо выругался.