Киллино смотрел на нее так, будто не верил своим ушам. Его толстое лицо пожелтело от злости.
- Мерзавка! - закричал он, ударив ее по лицу. Один из фликов держал свою дубинку поперек моего горла. Я не мог не только пошевелиться, но даже свободно дышать.
Флагерти и Киллино смотрели на мисс Бондерли. Она прижимала руку к горящей щеке и тоже смотрела на них.
- Это не он! - повторила она с силой. - Оставьте при себе ваши грязные деньги. Убейте меня, если хотите, но я с вами не иду! Я облегченно вздохнул. Киллино повернулся к Флагерти.
- Задержите обоих, - произнес он свистящим голосом. - Образумьте эту парочку. Мы обвиним их в сообщничестве. Он посмотрел на мисс Бондерли.
- Вы горько пожалеете об этом. Он резко повернулся и вышел.
- Оденьте этого подонка и не спускайте с него глаз, - бросил Флагерти.
Оба флика и детективы в штатском повели меня в спальню.
- Мы здорово позабавимся, когда ты окажешься в комиссариате, - сказал один из них, квадратный тип с красным лицом и зелеными жесткими глазами. Другой был худым, с такими большими ушами, что напоминал такси с открытыми дверцами. Его звали Солли.
- Надеюсь, что и мне удастся позабавиться, - проговорил он с улыбкой.
Флик толкнул меня дубинкой.
- Одевайся, хитрец, - сказал он. - Я вхожу в число тех, кто будут заниматься тобой.
Я стал одеваться. Они обшарили мои вещи, прежде чем протянуть их мне, ничего не оставляя без внимания.
- Надеюсь, Флагерти даст мне возможность заняться курочкой, - сказал Солли.
- Он, видимо, сам займется ею, - ответил Химс. - Хотелось бы видеть, как это будет. Заниматься такой курочкой, и к тому же совершенно легально, это да!
Они обменялись улыбками.
Я завязал галстук и надел пиджак. Надо было действовать очень быстро, иначе будет поздно. Когда нас привезут в комиссариат, веселье кончится. И, судя по рожам этих типов, Бухенвальд, после всего, мог бы показаться приятным местом для отдыха.
- Топай, подонок, - сказал Химс. - И если ты только двинешься не туда, куда следует, тебя немедленно пристрелят, а извиняться будут потом. Мы не хотели бы убирать тебя до того, пока немного не разукрасим твой портрет, но если ты станешь сопротивляться, то это случится.
- Не бойтесь, - сказал я. - Я читал про прохвостов, которые стирают парней в табак, но мне хочется самому убедиться в этом.
- Ты будешь обслужен, - сказал Солли, глядя на меня краем глаза.
Мы вышли в салон.
Флагерти ходил из угла в угол по комнате. Мисс Бондерли сидела в кресле. Толстая женщина из полиции стояла позади ее кресла.
Флагерти мне улыбнулся. Вид у него был скверный: губы распухли, между зубами зияла дыра.
- Пять человек убил за четыре месяца, - сказал он, встав передо мной. - Господин убийца, а? Ты увидишь, как мы расправляемся с убийцами. Ты попадешь в суд не ранее, чем через пятнадцать дней. Пятнадцать дней ада для тебя! Вот что тебя ожидает!
- Такой шут, как ты, не должен играть трагедий, - сказал я. Высокий флик-ирландец ударил меня сзади дубинкой. Я качнулся вперед и ударил Флагерти прямо в подбородок. Последовали два хорошо рассчитанных удара, и я упал на четвереньки.
Флагерти стал бить меня ногой. Я старался, как мог, защитить голову, но концом ботинка он сумел нанести мне удар в шею.
- Не хотелось бы быть вынужденным нести его - с беспокойством проговорил Химс. Флагерти отошел.
- Встать, ты! - проскрипел он.
Я растянулся около трупа Херрика, лежащего под покрывалом, и сделал вид, что потерял сознание. Прикрывая рукой глаза, я не давал им возможности определить направление моего взгляда. А смотрел я на свой «люгер», который слегка высовывался из-под покрывала. Поднять его забыли, и, накрывая труп, нечаянно прикрыли покрывалом и оружие.
Флагерти едва не впал в истерику.