Я заметил, что ее пальцы сжались в кулаки.
— Вы преувеличиваете. Я не позволю мужу обратиться в полицию. — Голос ее стал резким и нетерпеливым. — Я предлагаю следующий план: Одетт исчезает, вы звоните моему мужу и говорите, что она похищена. Ее возвратят, если за нее заплатят выкуп в пятьсот тысяч долларов. Мой муж платит. Вы берете деньги, и Одетт возвращается. Вот и все.
— То есть вы рассчитываете, что на этом все закончится, — добавил я.
— Я знаю, что на этом все закончится. — Она не скрывала раздражения. — Вы говорили, что готовы на риск, если вам хорошо заплатят. Я даю вам пятьдесят тысяч. Если этого недостаточно, скажите об этом, и я найду кого-нибудь еще.
— Неужели? — хмыкнул я. — Не обманывайте себя. Вам потребуется немало времени, чтобы подыскать подходящего человека. Мне не нравится ваш план. Он может лопнуть, как мыльный пузырь. Допустим, ваш муж не послушает вас и обратится в полицию? Если это произойдет, фараоны не отцепятся до тех пор, пока не найдут виновного, а последним окажусь я.
— О полиции не беспокойтесь! — зло выкрикнула она. — Говорю вам, я смогу убедить мужа никуда не обращаться.
Я подумал о стареющем миллиардере, умирающем от рака. Возможно, он утратил чувство реальности. Возможно, она права. Возможно, ей удастся заставить мужа отдать полмиллиона долларов. Возможно...
Но мои сомнения оттеснила мысль о том, что в случае успешного исхода мне перепадут пятьдесят тысяч.
— И ваша падчерица согласна с этим планом?
— Безусловно. Ей нужны деньги не меньше моего.
Брошенный мной окурок красной точкой описал дугу и упал на песок.
— Я предупреждаю вас, что нам всем не поздоровится, если вмешаются агенты ФБР.
— Я прихожу к выводу, что вы не тот человек, которого я искала. Думаю, мы напрасно теряем время.
Мне следовало согласиться с ней. Пусть бы она исчезла в темноте так же бесшумно, как и возникла на веранде, но меня не отпускала мысль о пятидесяти тысячах долларов. Эта сумма заворожила меня. Сидя в лунном свете, я осознал, что не устоял бы перед взяткой, выложи комиссар полиции на полированную поверхность стола не десять, а пятьдесят тысяч. Ужаснувшись, я понял, что такая сумма сломила бы мои нравственные принципы.
— Я просто предупреждаю вас. Вам, вашей падчерице, да и мне придется несладко, если мы очутимся за решеткой.
— Сколько я могу повторять. Это невозможно! — ее голос дрожал от ярости. — Могу я положиться на вас или нет?
— Вы набросали лишь общие контуры плана. Я хочу, чтобы вы сказали, что именно потребуется от меня. Тогда я смогу ответить на ваш вопрос.
— Одетт исчезнет. Вы позвоните моему мужу. — Она едва сдерживалась, чтобы не перейти на крик. — Вы скажете, что она похищена и похитители вернут ее, лишь получив выкуп в пятьсот тысяч долларов. Вы должны убедить моего мужа, что, не заплатив выкупа, он больше не увидит Одетт. Я думаю, вам это удастся.
— Вашего мужа легко напугать?
— Он очень любит дочь, — спокойно ответила миссис Марло. — В такой ситуации напутать его будет несложно.
— Что потом?
— Потом вы должны обеспечить получение выкупа. Вы возьмете вашу долю, а остальное отдадите мне.
— И вашей падчерице?
— Естественно, и ей, — помолчав, ответила она.
— Мне кажется, вы все упрощаете, — упорствовал я. — Так ли хорошо вы знаете вашего мужа? А если он не испугается? Он может обратиться в полицию. Трусливый человек не смог бы сколотить такое состояние. Вы об этом подумали?
— Говорю вам, я с ним справлюсь. — Она глубоко затянулась, тлеющий кончик сигареты осветил ее ярко-алые блестящие губы. — Он болен. Два или три года назад об этом не могло быть и речи. А когда знаешь, что твои дни сочтены, мистер Барбер, не станешь упорствовать, подвергая опасности любимую дочь.
На мгновение я представил, что эта женщина — моя жена, и у меня по коже побежали мурашки.
— Вы, вероятно, разбираетесь в этом лучше меня.
Повисла тяжелая тишина. Ее взгляд сквозил враждебностью.
— Ну? Вы согласны или нет?