— Сколько?
— Это зависит от времени, которое потребуется на розыски. Скажем, пятьдесят процентов.
— Мне он нужен живой, — сказал Массино. — Ты по лучишь свои пятьдесят процентов, если передашь его мне живым, и одну треть — если мертвым.
— Довольно рискованно и трудно взять его живым. Массино сжал кулаки.
— Мне он нужен живой, — в гневе он стал похож на сумасшедшего, и Танза был удивлен. — Напусти на него всю организацию, — Массино ударил кулаком по столу, и голос его сорвался. — Мне наплевать, как дорого это будет стоить, но мне он нужен живым. ** — Мы почти приехали, — сказал Скотт, тормозя. — Осталось еще километра полтора налево». Там я гружусь. Эта дорога, — он въехал на узкий проселок, — ведет в Лидуебрик. Он невелик. Один магазин, дюжина домишек. Никто нас не побеспокоит. Жители этого городка заняты зарабатыванием денег, а не тем, чтобы интересоваться соседями.
Для Джонни это была приятная новость, По обеим сторонам дороги росли цветы, а дальше был лес, такой густой и темный, что напоминал занавес. Вдруг перед ним появилось озеро. На нем было много рыбаков. Один из них помахал рукой грузовику. Скотт в ответ поднял руку и нажал на клаксон.
— В этот час хорошо клюет, — сказал он насмешливо. — Здесь все ловят свой обед. Я думаю, что Фреда тоже где-то рыбачит.
Они проехали еще километра полтора через лес и добрались до моста, откуда Джонни заметил старый, потрепанный понтон, на котором возвышалось что-то вроде домика. Он был связан с берегом узким мостиком длиной в несколько метров.
— Вот уже два года мы живем там, — сказал Скотт, останавливаясь под навесом. — Вы долго рассчитываете задержаться у нас?
Джонни повернулся и посмотрел на Скотта.
— Может быть, следует сначала узнать мнение вашей жены? Возможно, ей не понравится присутствие незнакомца. Скотт пожал плечами:
— Не беспокойтесь по поводу Фреды. Ей так же нужны деньги, как и мне. Тридцать пять долларов в неделю. К тому же она будет рада иметь компанию. Одной ждать целый день просто скучно.
Джонни продолжал смотреть на Скотта.
— Минуточку, ваша жена.., она уродлива или больна?
— Нет.., почему вы спрашиваете?
— Знаете, Скотт, — сказал Джонни терпеливо, — обзаводитесь ребенком. Почему ваша жена должна быть довольна, имея рядом постороннего мужчину? Здесь очень изолированно. Вас это не беспокоит?
— А почему это должно меня беспокоить? Если вы думаете завести интрижку, давайте, я не возражаю. Я к ней не прикасаюсь со дня свадьбы, — он засмеялся. — Я нахожу все, что мне нужно, в Ричмонде, а запросы у меня невелики. Когда человек работает, как я, то раз в месяц вполне достаточно.
— Зачем же вы тогда женились? — спросил удивленный Джонни.
— Неважно, — Скотт спрыгнул на землю. — Если вам понравится здесь, можете оставаться, сколько угодно, пока будете платить. Пошли, я покажу вашу комнату.
Они были на понтоне, когда Скотт остановился и показал рукой.
— Вот она плавает. Фреда проводит свободное время в воде. Джонни сощурился, ослепленный отраженным от воды солнцем. Он заметил голову, которая плавала метрах в трехстах от шаланды. Скотт засунул два пальца в рот и резко свистнул. Из воды поднялась рука и помахала.
— Входите, — пригласил Скотт.
Мужчины зашли в низкую комнату, бедно обставленную, но довольно уютную.
— Вот ваша комната, — заявил Скотт, толкая дверь. — Поставьте чемоданы и искупайтесь в озере. Здесь не пользуются купальными костюмами. Так что не пугайтесь воды. И не пугайтесь Фреды. Она видела столько голых мужчин, сколько я не видел креветок.
Джонни осмотрел маленькую комнатку. В ней стояла кровать, платяной шкаф, ночной столик и стул. Иллюминатор выходил на озеро. Все было очень чистое, и ему понравилось.
— Это как раз то, что мне нужно.
— Тем лучше.
Скотт вышел. Джонни посмотрел в иллюминатор. Купание доставило бы ему удовольствие, но купаться голым...
Он видел, как Скотт вышел на палубу, голый, как червяк, и бросился в воду. Он плыл в направлении жены, остановился на мгновение и поплыл дальше.
Блондинка была уже возле шаланды. Джонни продолжал наблюдение, спрятавшись за занавеску. Женщина стала карабкаться на палубу. Когда она выбралась из воды, он увидел ее всю: большая, загорелая, длинные ноги и крепкая грудь. Глаза его были заняты рассматриванием тела, и он не видел ее лица.