Его лицо начало медленно краснеть. Он резко выпрямился в кресле. От его апломба не осталось и следа.
— Мы зря теряем время, сынок, — сухо проговорил он. — Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Со мной вы можете не хитрить. Что произошло в банке?
По его взгляду я понял, что Фаррел Браннингам прочно увяз в этом деле. Я был потрясен. Мой мозг отказывался поверить в реальность происходящего.
— Не беспокойтесь о банке, мистер Браннингам, — тихо сказал я. — Четверо гангстеров заперты там. В настоящий момент они находятся в бункере и не смогут оттуда выбраться. Я же гарантировал вам, что банк в Шаронвилле — самый надежный банк в мире. Таковым он и останется.
Он медленно раздавил сигарету в пепельнице. Лицо его начало медленно желтеть.
— Они заперты в бункере с сейфами?
Я увидел, что от невозмутимости Браннингама не осталось и следа.
— Но ведь этот банк самый надежный в мире, мистер Браннингам. Три психопата и один убийца попытались ограбить его, и вот результат — они в ловушке. Система, которую я изобрел, оказалась на высоте.
Его рука потянулась за новой сигаретой, и я увидел, как дрожат его пальцы. Нервно отбросив пачку, он глянул на меня.
— Но вы можете их выпустить оттуда, Ларри?
— Без проблем, — равнодушно ответил я. — Но я не имею ни малейшего желания. — Я удивленно смотрел на него. — Неужели вы, мистер Браннингам, хотите, чтобы я выпустил их оттуда?
Некоторое время он сидел неподвижно. Это уже не был президент Калифорнийского банка, а всего лишь толстый седеющий мужчина, который разом лишился моего уважения.
— Это необходимо сделать, Ларри, — тихо проговорил он.
— Нет! Они не уйдут от справедливого наказания. Я позвоню Менсону и скажу, чтобы он предупредил полицию. Четыре грабителя заперты в банке, и их обязательно арестуют. Я открою бункер только в присутствии полиции. Лишь я один смогу это сделать. Этот банк так и останется самым надежным банком в мире.
Я поднялся и подошел к телефону, намереваясь позвонить Менсону. В тот момент, когда я поднял трубку, дверь гостиной распахнулась и в помещение ворвалась Гленда. Она успела переодеться за то время, пока я разговаривал с Браннингамом. В руке она держала револьвер, ствол которого был направлен на меня.
— Положи трубку! — крикнула она. У нее был вид сумасшедшей. Рот конвульсивно дергался, револьвер дрожал в руке. Я понял, что она сейчас выстрелит, и отступил на два шага.
— Гленда! — сухо сказал Браннингам.
Она с презрением посмотрела на него.
— Только Ларри в настоящий момент может помочь нам, Гленда, — умоляюще проговорил Браннингам. — Не нужно истерик, прошу тебя.
Я посмотрел на Гленду. Ее глаза сказали мне все. Это были глаза фанатички, которая, не задумываясь, убьет любого во имя не понятной пока для меня идеи. Я не узнавал женщину, которую любил. Не узнавал женщину, чье мягкое и послушное тело отдавалось мне совсем недавно, если подходить объективно к нормальному течению времени. Мне же казалось, что за этот короткий срок прошли годы. А ведь именно она умоляла спасти ее. И вот, самая желанная женщина в мире исчезла, и вместо нее на сцену вышло чудовище, напрочь лишенное всяких нравственных принципов. Не зря мать девочки, указавшей мне, как отыскать это уединенное бунгало, запрещала дочке общаться с этой женщиной, справедливо называя ее шлюхой. Меня вдруг словно озарило. Я понял, что все время она пользовалась мной, как слепым орудием. Пользовалась продуманно и расчетливо.
— Где Гарри? — визгливо спросила она. — Что ты с ним сделал, скотина?
— Гленда! — крикнул Браннингам. — Убирайся! Позволь мне самому заняться этим!
Она с презрением, словно он был пустым местом, глянула на некогда могущественного директора банка.
— Ты не имеешь права даже пищать в моем присутствии, жирная свинья! Твоя дочь! Ну и ну! Уж не воображаешь ли ты, что этот простофиля, каким бы идиотом он ни был, поверил тебе? — Она повернулась ко мне, направив револьвер мне в лоб. — Ты выпустишь Гарри из бункера с сейфами? Если ты откажешься сделать это, я тебя убью.
— Даже так, Гленда? — как можно спокойнее сказал я. — Рад видеть демонстрацию любви ко мне. Но учти, бэби, что открыть двери бункера могу только я, и больше этого не сможет сделать ни один человек в мире. А кислорода там становится все меньше и меньше. Через четыре, максимум пять часов, твой Гарри и его дружки просто умрут от удушья. Так что, вперед — стреляй!
Она отступила назад, закрыв рот ладонью левой руки.
— Умрут от удушья?
— А то! Ведь вентиляция не работает, — не моргнув глазом, заявил я. — Они дышат только тем воздухом, который был в бункере. Но его хватит не надолго. — Я протянул руку ладонью вверх. — Давай-ка сюда свою игрушку.
— Ты блефуешь! У тебя крыша поехала от страха!
— Именно сумасшедшим ты называла Клауса, не так ли? Отдай мне револьвер!