Его вопль услышали детективы в штатском, сторожившие в аллее. Они увидели вылетевшую из темноты кабину лифта. Ударившись о стальные перекрытия, он развалился, и на влажный бетон глухо шмякнулось безжизненное тело.
Детективы подбежали и наклонились над Тео. Лицо его было перекошенным от боли и ужаса. Когда они дотронулись до него, Тео завопил, напутав обоих полицейских. Они отпрянули назад, не спуская, однако, с него глаз.
— Ладно, сынок, — сказал тот из них, кто был постарше. — Полегче. Мы вызовем для тебя скорую помощь. — По тому, как Тео лежал, он понял, что парень сломал себе спину, и, повернувшись к товарищу, добавил: — Это все. Я сейчас вернусь.
По лицу Тео струился пот.
— Куда он пошел? — Тео еле ворочал языком.
— За Доусоном и скорой помощью.
— Держу пари, старина Доусон развеселится, — он пытался шутить, но сумасшедшая боль кривила его лицо. — Он никогда меня не любил. — И замолчал, задыхаясь. — Эта чертова спина... Не трогайте меня. Пока вы меня не трогаете, все в порядке.
— Полегче, мальчуган, — проговорил детектив и присел перед ним на корточки. — Мы поставим тебя на ноги.
Тео ерничал:
— Наконец-то попаду в газеты. У меня в бумажнике моя фотография, передай ее прессе, приятель. Мой старик обалдеет, когда увидит меня в газете. Ведь об этом будет на первой странице, так?
— Верно, — усмехнулся детектив.
— Возьми-ка сейчас и оставь у себя, — настаивал Тео. — Тебе подбросят за это несколько монет. Если не ты, ее возьмет Доусон, ты его знаешь.
Чтобы успокоить парня, детектив вытащил бумажник и взял оттуда фотографию.
— Эта? — спросил он.
— Эта. Дашь ее прессе, — минуту он лежал неподвижно, потом спросил: — А что это был за выстрел?
— Не знаю, — ответил детектив. — Глеб не таскает с собой револьвер?
Тео не ответил. Если он должен умереть, а он считал, что так будет, то не хотел дать Гарри улизнуть. Гарри ударил его, а еще никому не удавалось ударить Тео и не пострадать за это. Но прежде чем отплатить, Тео хотел узнать о выстреле побольше.
Полицейский сослался на Доусона.
— Но ему лучше поторопиться, — Тео начал хрипеть. — Я собираюсь сыграть в ящик.
— Ни в коем случае, ты должен жить, чтобы отсидеть свои десять лет.
— Десять лет мне бы не дали, — возразил Тео, — максимум три.
Из темноты возник Доусон и наклонился над лежащим.
— Хэлло, — сказал он, вглядываясь в белое со следами страданий лицо. — На этот раз влез в гадкую историю, а?
Тео открыл глаза.
— Пока вы меня не трогаете, все в порядке, — произнес он, — скорая уже едет?
— Да, — ответил Доусон. — Видел раньше этот пистолет, Тео?
Он поднял оружие и направил на него луч фонаря.
— Это из него стрелял Гарри? — спросил Тео. — Он кого-нибудь убил?
— Мы не знаем. Все зависит от того, его ли это пистолет?
— Его, его, наверняка. Кого он убил?