— У тебя на уме только женщины, — заметил презрительно Росленд. — Это мне не нравится, Марк. Уж слишком их много.
— Тебя что же, секс совсем уже не трогает? Не разыгрывай из себя монаха, — сказал Гирланд, смеясь.
— Неважно, как я живу, но я не даю курочкам командовать собой. В этом вся соль. У тебя же наоборот.
— Ладно, хватит об этом, — нетерпеливо перебил Гирланд. — Что у тебя за дело?
— Есть маленькая работа. Может быть, что-нибудь серьезное, а может быть, и пустяк.
— И сколько же? Сейчас я на мели.
— А когда было иначе? — съязвил Росленд. — Деньги и женщины не уживаются вместе.
Гирланд заметил в зеркало, что сзади к ним привязался черный «ситроен» и следовал за ними уже минуты три. Шофер, с надвинутой на лоб кепкой, старался скрыть свое лицо. Гирланд резко свернул в узкий переулок и прибавил скорость. «Ситроен» проскользнул в переулок за ними.
Росленд хотел что-то сказать, но Гирланд перебил его:
— Похоже, за нами хвост, Гарри.
Росленд насторожился, обернулся и увидел «ситроен».
— Надо что-нибудь сделать, чтобы оторваться, — сказал Гирланд.
Он свернул направо у следующего перекрестка, проехал еще один квартал и здесь должен был остановиться перед красным светом светофора. Черный «ситроен» приблизился и остановился метрах в десяти от них.
— Не оглядывайся, — сказал Гирланд, всматриваясь в зеркало водителя. — Он за нами. Посмотрим, что он будет делать.
— Нет, нет, оставь его в покое, продолжай ехать. Нам нужно поговорить, он не услышит нашего разговора.
Гирланд пожал плечами. Они проехали молча еще несколько минут, затем свернули на Рю де Анджей. Проехав половину набережной, он увидел, что «ситроен» не отпускает их. Вдруг перед их носом со стоянки сорвалась какая-то машина и быстро устремилась вдоль набережной. Гирланд припаркивал на маленьком пятачке, остановился и выключил мотор.
— Теперь посмотрим, что он будет делать?
Водитель «ситроена» на полной скорости промчался мимо, даже не посмотрев в их сторону. В конце набережной он свернул направо и исчез в потоке транспорта.
— Слава Богу, освободились, но надолго ли, — сказал Гирланд, закуривая. — Как же ты все-таки подцепил этот хвост, Гарри? Это ты его привел.
Росленд был озабочен.
— За мной следил какой-то хлыщ с бородкой. В метро мне удалось оторваться от него. Но похоже, что их было двое.
Гирланд поморщился.
— Ты же знаешь, что хвостов бывает два: один спереди, другой сзади. Один увидел, как ты ожидал меня. Он позвонил тому парню в «ситроене», и когда я приехал, нас уже ожидали. Ну да черт с ними. Так что за работа?
— Сегодня утром Дори позвонила какая-то женщина, назвавшая себя мадам Фачер, — сказал Росленд. — Она намекнула, что располагает какой-то информацией. Дори не знает, серьезно ли это или ловушка. Она сказала, что этим могут заинтересоваться и другие, если они не договорятся. Дори поручил это дело мне, а я — тебе. Она будет в клубе «Алло, Париж», в одиннадцать часов вечера. Я хочу, чтобы ты встретился с ней и выяснил, чем она располагает и сколько за это хочет.
— Ну, и что же дальше?
— Это все... Ты решишь, стоит ли чего-нибудь ее информация. Ничего не обещай, а просто прозондируй почву.
— Но почему бы тебе самому этим не заняться, Гарри? Зачем тебе нужен я? По-моему, это по твоей части — все просто.
Росленд вынул сигарету, скомкал пустую коробку и, закурив, наконец, после паузы сказал:
— Я не должен вмешиваться в это. Я должен остаться в стороне. Как раз это во мне Дори и ценит.
— Как будто ты не знаешь, — сказал Гирланд серьезно, — что теперь ты нужен Дори, как дырка в голове. Это не пустяк, а серьезное дело, мой дорогой. Она уже к кому-то обращалась, и теперь за всем этим следят, а также и за нами с тобой, благодаря твоей тупости. Ты навел их на меня. Все, что им нужно было, это засечь номер моей машины и узнать, кто я и где живу. Здорово все получилось, Гарри. Что случилось с серыми клеточками у тебя в голове, называемыми мозгами?