— Джерри, я сделала это ради тебя, — пробормотала она, как будто её слова ещё могли что-то изменить. — Я тебя люблю...
— Иди к дьяволу, — прорычал Хоган, — и приятеля своего забирай!
Внезапно Мэг заскулила, как раненая гиена, и, бросившись к Хогану, вцепилась ногтями в его бледное, изрезанное морщинами лицо. Энсон смотрел на неё с мрачным торжеством, его ладонь все сильнее сжимала рукоятку «кольта».
Хоган резким движением оттолкнул Мэг и повернулся к двери. Энсон спокойно вытащил из кармана револьвер.
— На, прикончи эту мразь, — сказал он, протягивая оружие трясущейся от страха и ярости женщине. — Терять тебе нечего, а мир станет чуть лучше, когда в нем не будет твоего Джерри.
Хоган резко обернулся в тот миг, когда Мэг, схватив револьвер, взвела курок. Его лицо исказила гримаса панического, животного ужаса. Энсон горько засмеялся.
— Твой великолепный мужчина сейчас наложит в штаны, — сказал он и взял «кольт» из дрожащей руки Мэг. В тот же миг послышался стук в дверь.
— А вот и гости, — безразличным тоном произнес страховой агент. — Хармас, Джонсон и компания. Пойди открой.
Озираясь, как затравленный зверь, Хоган прижался спиной к стене.
— Я, между прочим, к тебе обращаюсь, — спокойно проговорил Энсон. — К тебе, инфузория. Иди и открывай. И вот что я ещё скажу вам обоим. Конечно, вы можете попытаться спасти свои шкуры, но это дохлый номер. Вы тут слишком много наговорили, и надеяться вам не на что. Я уверен, что вас отправят в газовую камеру, и не советую строить никаких иллюзий, — он улыбнулся. — А теперь открывайте дверь, пора кончать эту комедию.
Стук повторился, и в следующее мгновение Энсон, не переставая улыбаться, поднес дуло револьвера ко рту. Прогремел выстрел.