Неожиданно он дружески улыбнулся: — Держу пари, ты там поразвлекался, а?
— Я бы этого не сказал, — хмуро ответил Гарри. Он не хотел вспоминать о бессмысленно потраченных годах.
— Куда идешь?
— Парадиз-сити.
— Хорошенькое местечко. А почему пешком? Из любви к природе или из-за отсутствия денег?
Бесконечные вопросы начали надоедать Гарри.
— А какое вам до этого дело, сержант? — огрызнулся он.
— Мы возвращаем назад всех тех, кто идет на юг без денег, — ответил полицейский.
— У меня есть двести десять долларов, — улыбнулся Гарри. — И мне нравится ходить пешком.
Сержант кивнул.
— В Парадиз-сити тебя ждет работа?
— Нет, но я что-нибудь найду. Я не собираюсь оставаться там больше двух месяцев. Работа ждет меня в Нью-Йорке.
Сержант снова кивнул.
— Ты, возможно, мне не веришь, но этот район не менее опасен, чем джунгли.
Гарри пожал плечами.
— Вы так думаете? Но ведь вы не были в джунглях, а я иду по этим дорогам уже второй день и не заметил ничего особенного. Мне кажется, вы сильно преувеличиваете. Честно говоря, я очень сомневаюсь в справедливости ваших слов.
Сержант вздохнул.
— Пару часов назад пятеро подростков — четыре юноши и девушка — зашли на ферму в шести милях отсюда. Они взяли трех цыплят и транзисторный приемник. На ферме было четверо взрослых мужчин. Они видели, как подростки свернули головы цыплятам, а девушка, зайдя в дом, вынесла оттуда приемник. Ни один из них не пошевельнул и пальцем. Они дождались, пока подростки уйдут, а потом позвонили нам. Я сказал, что они поступили правильно, не тронув этих подонков. Если я поймаю их, то буду говорить с ними с пистолетом в руке. Иначе они не поймут, о чем идет речь. Я ничего не преувеличиваю.
Голубые глаза Гарри сверкнули.
— Что же случилось с этой страной, пока меня не было? — спросил он то ли полицейского, то ли себя. — Почему взрослые мужчины боятся каких-то сопляков?
Сержант покачал головой.
— За три года многое изменилось. Наркотики. Ты не представляешь, что эти типы могут сделать, накурившись гашиша, или после укола героина. А местные жители многое испытали на себе. Никому не хочется оказаться в больнице. Запомни это, десантник. Держись подальше от этой швали и не пытайся совершить что-нибудь героическое. Иначе испортишь себе весь отпуск. Ты же не хочешь провести пару месяцев на больничной койке, не так ли? — Он повернулся к напарнику: — О'кей, Джексон, поехали.
Кивнув Гарри, сержант залез в кабину.
Гарри задумчиво посмотрел вслед патрульной машине, пожал плечами, подхватил рюкзак и зашагал по узкой пыльной дороге.
***
Ярко-красные неоновые буквы ВКУСНАЯ ЕДА, светящиеся в небе над главной улицей Йеллоу Акрс, сразу приковывали внимание. Ниже располагалось небольшое квадратное здание с зашторенными окнами и верандой со столиками, единственный в городке ресторан-бар Тони Морелли, веселого толстяка-итальянца.
Лет двадцать назад Морелли случайно оказался в Йеллоу Акрс, огляделся и понял, что маленькому фермерскому городку не хватает ресторана. Так как он умел готовить вкусную и дешевую еду и к тому же с удовольствием выслушивал любой рассказ о горести или радости местных жителей, его заведение процветало. Когда умерла жена Морелли, на похороны явился весь город. Тони понял, что его действительно любят. Сочувствие горожан помогло Морелли перенести утрату. Мария, его дочь, заменила мать, взяв на себя обслуживание посетителей, а он по-прежнему оставался на кухне, у плиты.
С одиннадцати утра до трех часов дня жизнь в ресторане била ключом. Фермеры, приезжавшие в Йеллоу Акрс, непременно заходили к Морелли, чтобы пропустить стаканчик виски или отведать знаменитых спагетти. Около восьми вечера ресторан пустел. Местные жители предпочитали ужинать дома, сидя у телевизора, но Морелли не закрывал свое заведение. Он любил компанию, и если какой-то голодный турист или водитель трейлера заглядывал в ресторан, его ждал радушный прием.