Хеддон вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
— Что поделаешь, это мой «товарный знак», Эд, дружище. Без парика меня никто не узнает. — Все еще не отпуская руки Хеддона, он подвел его к большому удобному креслу. — Присаживайся... Бокал шампанского?
Хеддона вполне можно было принять и за конгрессмена, и даже за государственного секретаря. Выглядел он очень импозантно: высокий, плотно сбитый, с густыми седеющими волосами и красивым цветущим лицом. Даже серые жесткие глаза невольно притягивали внимание. Вздумай Хеддон баллотироваться в конгресс, успех был бы ему обеспечен. Но за этим фасадом скрывался беспощадный коварный ум.
— Виски со льдом, — сказал он, извлекая из кармана портсигар и доставая сигару. — Закуришь? Гавана.
— Не сейчас. — Кендрик разлил виски по бокалам. — Рад вновь видеть тебя. Сколько воды утекло с нашей последней встречи...
Хеддон оглядывал просторное помещение, внимательно изучая картины на обитых шелком стенах.
— Это неплохо. Чувствуется рука мастера. — Эд небрежно ткнул пальцем в направлении полотна, висевшего над столом Кендрика. — Моне, а! Подделка, конечно.
Кендрик принес напитки и поставил их на маленький антикварный столик рядом с Хеддоном.
— Тес... Только ты и я знаем об этом. У меня тут есть старая грымза, набитая деньгами, но она колеблется...
Хеддон рассмеялся:
— Подражание Моне, а? Никогда не думал, что ты работаешь по мелочам.
— Что поделаешь, дорогой. — Кендрик налил себе сухого мартини и сел. — Ты ведь редкий гость в нашем городе, Эд.
— Я и сейчас долго не задержусь здесь. — Хеддон уселся поудобнее, закинув ногу на ногу. — Как идут дела, Клод?
— Пока не очень. Сам понимаешь, это только начало сезона. Антиквариат должен сейчас пойти. Скоро здесь будет полно богатых бездельников.
— Я имею в виду другие дела. — Эд вперил в Кендрика немигающий взгляд серых глаз.
— А! — Кендрик покачал головой. — Сейчас ничего нет. Но я не отказался бы, подвернись какой-нибудь хороший товар.
Хеддон закурил сигару и стал задумчиво рассматривать завитки дыма. Затем, сделав глубокую затяжку, произнес:
— Есть одно дело. Решаю, с кем его провернуть: с тобой или с Эйбом Салисманом.
Клод напрягся. Эйб был его конкурентом. Упоминание этого имени всегда вызывало у Кендрика горечь во рту. Эйб считался, и без сомнения, крупнейшим скупщиком краденого. Много раз он переходил дорогу Кендрику. Они ненавидели друг друга — так же как ненавидят друг друга змея и мангуста.
— Дорогой мой! — сказал Кендрик. — Неужели ты будешь иметь дело с такой дешевкой, как Эйб? Я, как тебе известно, всегда дам больше. И я тебя никогда не обманывал.
— Ты никогда и не смог бы этого сделать, равно как и Эйб, — проворчал Хеддон. — Это крупное дело, и здесь быстро понадобится много наличных. Оно может потянуть на шесть миллионов. — Хеддон выдохнул дым. — Я хочу три.
— Шесть миллионов можно достать. Все зависит от предложенного товара, — уклончиво ответил Кендрик, напряженно обдумывая ситуацию. — Если это что-то необычное, деньги всегда найдутся, Эд.
— В Нью-Йорке сейчас всей суммы не найти. Поэтому я и предлагаю тебе первому.
Кендрик нацепил добродушную улыбку дельфина.
— Я ценю это, дорогой. И что конкретно?
— Выставка из коллекции Эрмитажа.
— О, Эрмитаж! — Жадный огонек, загоревшийся было в глазах Кендрика, тут же погас. — Прекрасная экспозиция... У меня есть каталог. — Выдвинув ящик стола, он извлек толстую брошюру в глянцевой обложке. — Да, превосходные вещи. Проявление доброй воли, все в духе разрядки. Русское правительство знакомит народ США с лучшими образчиками своего искусства. — Он начал перелистывать каталог с цветными иллюстрациями. — Великолепно. Тысячам людей приносит пользу столь замечательное сотрудничество двух великих держав. — Он взглянул на Эда, не перестававшего улыбаться. — Но, увы, это определенно не для меня, и не для Эйба, и не для тебя. — Он вздохнул и отложил каталог.
— Долго ты еще будешь трепаться? Клод стащил парик с головы, внимательно осмотрел его и вновь криво водрузил на лысину.
— Это просто мысли, дорогой, я часто думаю вслух.
— Посмотри.., страницу пятьдесят четыре, — посоветовал Хеддон.