— Ты выглядишь совсем больным, Том. Почему бы тебе не отправиться в постель. Я подожду здесь Вайнера.
— Ничего страшного, — отрезал О'Брайен. — Со мной все в порядке. Ради Бога, ступай ложись сам. Я тоже пойду спать, когда этот щенок закончит.
Конрад предложил сигарету, но О'Брайен покачал головой. Некоторое время они стояли, прислушиваясь к реву бури за окном, затем Конрад спросил:
— Как твой сынишка. Том?
— В порядке, — ответил тот, испуганно взглянув на Конрада.
— Тебе чертовски повезло, понимаешь?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я всегда хотел иметь сына, но Дженни и слышать об этом не хочет. Она говорит, что это испортит ее фигуру.
— Может испортить, — согласился О'Брайен, едва ли сам понимая, что говорит. — Такие, как твоя жена, не хотят хлопот с детьми.
Конрад пожал плечами.
— А я хотел бы иметь сына и дочь. О'Брайен вытер лицо носовым платком.
— Почему ты не идешь к себе? — спросил он, думая о том, сколько еще Конрад собирается торчать здесь, у двери ванной. — Если ты собираешься снова выходить в три, тебе нужно поспать.
— Я не смогу заснуть в такую ночь. Сколько он собирается еще там сидеть?
— Обычно, минут двадцать. Послушай, какой гром.
— Хотелось бы мне, чтобы эта девушка решилась заговорить, — сказал Конрад после того, как затих раскат грома. — Я совершенно уверен, что она видела Маурера.
— Мне кажется, что теперь она заговорит. Что ты будешь с ней делать?
— Это должен решать окружной прокурор. Звуки льющейся воды за дверью заставили О'Брайена снова вздрогнуть.
— Ты знаешь, Вайнер удивляет меня, — сказал Конрад. — Я думаю, он свихнулся только из за этого родимого пятна. В нем нет настоящей порочности; он совсем не такой, как все остальные из этой компании. Что, собственно, числится за ним. У нас даже нет никаких улик, что он совершал насилие. Насколько я знаю, он специализировался на угоне автомобилей для банды. Я разговаривал с ним, и думаю, что он мог бы вернуться к нормальной жизни.
— Черт с ним, — грубо сказал О'Брайен. — Не хочу тратить время на то, кто он и что он. Только из за того, что у него родимое пятно, не появляется право угонять автомобили.
— Не пора ли ему выходить? — спросил Конрад, взглянув на часы. — Он там уже больше двадцати минут.
— Он никогда не торопится. Конрад постучал в дверь.
— Кончай, Вайнер, — позвал он.
О'Брайен про себя проклинал Конрада. Он не знал, успел ли уже уйти Феррари. Нетвердой рукой он зажег сигарету.
Гроза постепенно стихла. Время от времени еще раздавались раскаты грома, но теперь они доносились уже издалека. Дождь еще продолжал стучать по крыше и шуметь в водосточных трубах.
О'Брайен увидел, что Конрад поворачивает ручку двери.
— Он заперся! В этой двери не должно быть даже замка, Том.
— Что? — пробурчал О'Брайен. Конрад постучал в дверь.
— Ты готов, Вайнер?
Молчание за дверью встревожило его.