— Вы, верно, очень удивитесь, если я вам скажу, что у меня тоже группа «Б»? На анализ по Вассерману у меня брали несколько лет назад кровь и сказали, что она у меня группы «Б». Как тебе это нравится? — Он повернулся и посмотрел на Головича. — Если бы ты не пытался добыть этот проклятый карандаш, то все это для суда ничего бы не стоило.
Голович изменился в лице. Он сразу стал постаревшим и уставшим.
— Я не знал.
Маурер презрительно посмотрел на него и затем, пожав плечами, отвернулся.
— Где эта девушка? — спросил он капитана.
— Хотел бы я знать, — ответил тот. — Форест спрятал ее где то, и никто не знает где.
— И вы не знаете? — Маурер был взбешен. — Черт возьми! Вы еще капитан полиции или нет.
— Никто, кроме окружного прокурора, Конрада и двадцати моих лучших людей, которые охраняют ее, не знает. Конрад увез ее в ту же ночь, когда умер Вайнер. Форест мне сказал, что никто не должен знать этого до самого суда.
Маурер сжал кулаки и ударил по столу.
— Нам нужно найти ее и убрать! — Маурер посмотрел на Сейгеля. — Это будет твоя работа. Я хочу знать, где она, послезавтра. Понятно? Если ты поскользнешься и на этом, я позабочусь, чтобы ты не поскользнулся больше ни на чем.
Сейгель начал было протестовать, но зловещий блеск глаз Маурера остановил его. Побледнев, он повернулся к Головичу, как бы прося у него помощи, но тот даже не посмотрел на него.
— О'кей, — сказал Маурер и встал. — Пока Сейгель не доложит, где она, делать больше нечего. Встретимся послезавтра в одиннадцать и решим, как добраться до нее.
— Вы ее не найдете, — коротко бросил Мак Кен, вставая. — Я знал, как важно не упускать ее из виду, и я искал ее, она исчезла. Я думаю, что ее вывезли из города.
— Сейгель найдет ее, — хмуро сказал Маурер. — Ему лучше найти ее!
Мак Кен пожал плечами и двинулся к двери.
— Берегитесь, мистер Маурер. Вам опасно оставаться в городе. Если один из моих людей наколет вас, я ничем не смогу вам помочь.
— Не беспокойтесь обо мне, — резко сказал Маурер. — Я сам о себе позабочусь.
Сейгель, бледный и потрясенный, последовал вслед за капитаном из комнаты.
Феррари по прежнему спокойно сидел в кресле. Он гладил свой костистый нос и с интересом наблюдал за Маурером.
— О'кей, Феррари, — сказал Маурер, слегка смягчая тон. — Очень обязан тебе за Вайнера. С девушкой я могу справиться и сам. Можешь возвращаться в Нью Йорк. — Он посмотрел на Головича. — Ты заплатил ему?
Голович кивнул.
— Ну пока, Феррари. Привет Большому Джо. Феррари выбрался из кресла, встал на своих коротких ногах, сделал пару шагов к двери, затем остановился.
— Я думаю остаться здесь на пару дней, — сказал он. — Я могу вам понадобиться. На всякий случай.
Маурер посмотрел на него. Их глаза встретились и Маурер первый опустил свои глаза вниз.
— Ну, ладно, если тебе не жалко времени, — безразлично сказал он. — Но ты мне не нужен. Делай, пожалуйста, что хочешь.
— Я останусь, — сказал Феррари, улыбнулся и медленно вышел из комнаты.
Маурер повернулся и посмотрел на Головича.
— Ну, доволен собой, Эйб? — спросил он тихо. — Рад, что впустил эту маленькую змею в организацию? Как, понравилось быть боссом. Думаешь, хорошо поработал?
Голович ничего не сказал. Он сидел, уставившись в ковер, его лицо стало дряблым, руки нервно шевелились на коленях.
— Ты думаешь, синдикат будет о тебе хорошего мнения? — продолжал Маурер тем же смертельно спокойным голосом. — Даже ребенок идиот не смог бы сделать хуже. Все, что бы ты ни делал, ты делал плохо. Все! Я знаю, что ты надеялся стать во главе организации. Я знаю, что ты также планировал получить Долорес. Думаешь, я этого не знаю? Ты не смог бы стать во главе этого блошиного цирка, а что касается Долорес, то можешь забирать ее себе, если хочешь. У меня с ней покончено! — Он наклонился вперед и вдруг повысил голос: