Я ей улыбнулся. Я бы с удовольствием предложил ей присесть и рассказать о себе, но поскольку Маззо нетерпеливо ерзал на стуле рядом, обстановка была неподходящей.
— Благодарю, больше ничего не надо.
Она ушла.
Когда я допил кофе, появился Дюрант.
— Я хочу, чтобы вы поговорили по телефону, — сказал он. — Вот то, что вам надо сказать, и больше ничего. Вы поняли? Говорить, конечно, будете голосом Фергюсона.
— Конечно, Джо.
Он поднял телефонную трубку и сказал:
— Соедините меня с мистером Уолтером Берном.
Он подождал, потом кивнул мне и протянул трубку, сам же взял трубку от параллельного аппарата.
Читая по бумажке, которую он мне дал, я произнес:
— Это Фергюсон. Как поживаете, Болли?
— Иссусе, Джон? Я пытаюсь дозвониться до тебя уже несколько дней!
Это был чуть задыхающийся голос тучного человека.
— Джон, моя группа не находит себе места из-за займа. Они наседают на меня. Твердят, что я не должен был давать так много. Да, да... Тридцать миллионов долларов. Послушай, Джон, очень сожалею, но они недовольны!
Я ответил по бумажке:
— Потолкуй с Джо. Он имеет дело с займами. И, Болли, у тебя нет причин для волнений! Если твоей группе так хочется потерять пятнадцать процентов с тридцати миллионов, я обращусь в другое место.
И опять-таки в соответствии с бумажкой, я повесил трубку.
Дюрант кивнул.
— Это было хорошо, — сказал он. — Теперь вы можете возвратиться в резиденцию.
Имея рядом с собой Маззо и пятерых телохранителей, которые не подпускали ко мне газетчиков, я уселся в «ролле», и меня отвезли назад, в дом Фергюсона.
Да, утро было очень интересным... Я познакомился с Соней Мелколм... Пока мы ехали по бульвару, я думал об этой женщине. Впервые в жизни я почувствовал к женщине какое-то странное, родственное чувство. Иначе выразиться не могу. Это была женщина, которую я бы хотел узнать совсем не так, как всех остальных женщин. В ней было что-то такое, что влекло меня.
Уже потом я узнал, что корпорация Фергюсона взяла в долг тридцать миллионов долларов, а кредиторы волновались.
Сидя за огромным письменным столом и глядя на роскошный офис, я вдыхал аромат могущества, власти... И потом я показал Дюранту, что не позволю ему мной помыкать.
Да, интересное утро...
Потом я вспомнил о человеке, запертом в изолированном помещении с медсестрой, который быстро деградирует.
ДЖЕРРИ, ТЫ МОГ БЫ БЫТЬ ДЖОНОМ.
Да, сказал я себе, когда «ролле» остановился у входа в резиденцию, играй без ошибок, и ты, возможно, сумеешь стать Джоном Мерриллом Фергюсоном.