— И, как мне кажется, вас тоже... Я вполне могу это понять. Мужчины не в состоянии устоять перед ее чарами, отказать ей. Но только не Маззо... У несчастного Маззо его оборудование, назовем это так, было оторвано во время войны во Вьетнаме. Нет, Маззо не в состоянии лечь в постель с женщиной.
Мне потребовалась пара минут, чтобы переварить и эту информацию. Потом я спросил:
— Так вашего сына не держат за металлическими решетками в обществе медсестры?
— Вы заметили эти окна? По временам возникает необходимость запирать туда Лоретту, ради ее собственной безопасности. Да, имеется постоянная медсестра, которая смотрит за бедняжкой, когда у нее обострение. На окнах поставили решетки, потому что один раз она чуть не выбросилась из окна. У нес странное психическое заболевание.
Миссис Харриет замолчала, чтобы поиграть с пуделем, затем продолжила:
— Это началось после того, как у нее был выкидыш. Мой сын и Этта мечтали о сыне. Она не доносила мальчика. С того момента Этта явно помешалась. У нее бывают галлюцинации. Мы обратили внимание на то, что в полнолуние она становится особенно трудной, ее спокойнее держать под замком. Если месяц молодой, Этта успокаивается и может вести нормальный образ жизни. Вот почему в отсутствие сына, во время полнолуния я приезжаю сюда. Через несколько дней как раз будет полная луна, Этту придется изолировать. Мы консультировались, разумеется, конфиденциально, с самыми крупными специалистами, но они ничего не могут сделать...
Она откинулась на спинку, лаская собачонку.
— Теперь, Джерри, вам известна наша трагическая тайна... Мой сын в ужасе от одной только мысли, что кто-то будет знать о его горе. Он обожает Этту. Прошу вас сохранять спокойствие и по-прежнему сотрудничать с нами... Теперь уже все скоро кончится.
Я снова подумал о Ларри Эдвардсе. Похоже, он захотел отсюда вырваться и отказался помогать этим страшным людям. В результате — фатальный несчастный случай...
— Спасибо за доверие ко мне, миссис Харриет, — сказал я самым искренним голосом. — Теперь, когда мне известны факты, вы, разумеется, можете рассчитывать на меня.
Она улыбнулась.
— Я очень рада! Вы не пожалеете. Не обращайте никакого внимания на то, что болтает бедняжка Этта. Будьте с ней подобрее. Притворитесь, что сделаете все, о чем она вас попросит. В ближайшие несколько дней она станет еще сильнее нервничать, ей будут чудиться всякие ужасы...
Она поднялась.
— Помните, Джерри, дорогой... У Джона колоссальное влияние. Фергюсоны всегда платят сторицей тем, кто им помогает. Она прошла к двери.
— Поешьте как следует... Заказывайте Маззо все, что придет вам в голову...
Ее маленькие черные глазки придирчиво всматривались в мое лицо.
— Желаю хорошо провести день. После этого она ушла.
После легкого ленча Маззо предложил сыграть в теннис. Мне было тошно сидеть в четырех стенах в такой погожий солнечный день, и я согласился, но настроение для игры у меня было неподходящее. В результате Маззо выиграл в трех сетах.
Когда мы одевали свои свитера, Маззо задумчиво разглядывал меня.
— Вас что-то мучает, мистер Фергюсон? Вообще-то вы играете гораздо лучше...
— Просто не в настроении... Я подобрал ракетку.
— Скажите, Маззо, ты сражался во Вьетнаме?
— Кто, я? — он рассмеялся своим грустным смехом. — Во Вьетнаме? Босс нажал на какие-то пружины и освободил меня от мобилизации. Босса все слушаются. Я был слишком нужен ему в качестве телохранителя, чтобы подставлять меня под пули во Вьетнаме.
Замолчав, он посмотрел на меня.
— Почему вы спрашиваете об этом?
— Сам я там побывал. Вот и поинтересовался... Мне там нелегко досталось!
— Нет, сэр... Эта каша была только для желторотых. Я пошел в ванную принять душ. Одевшись, прошел в гостиную и сел подумать.
Миссис Харриет солгала мне, что Маззо был ранен во Вьетнаме и теперь не годился для того, чтобы спать с женщиной... Зачем? Если она солгала мне про Маззо, с таким же успехом она могла наврать мне и про Лоретту. Кстати, показанные ею фотографии легко могли быть поддельными, простым фотомонтажом... Ничего не стоило заменить лицом Лоретты физиономию какой-нибудь другой девушки. Подобные шутки делаются легко...
Я прошел к горке, из которой она достала конверт с фотографиями, открыл дверцы и пошарил на пустых полках. Фотографий не было... Очевидно, их забрали, когда мы играли в теннис. Я вернулся к своему креслу. Кому верить?
Был ли Джон Меррилл Фергюсон пленником, запертым за решетчатыми окнами, или же это помещение ожидало Лоретту? А не были ли обе эти особы ненормальными? Теперь я был уверен, что в ночное время мне сбежать отсюда не удастся. Днем я мог свободно ходить по поместью вместе с Маззо. Подойдя к окну, я посмотрел на обширную зеленую лужайку. Вокруг нее постоянно расхаживали два охранника. Тогда я прошел к окну спальни, откуда открывался вид на плавательный бассейн. И тут два других стража мерили шагами дорожки. Я не знал, находились ли еще и другие постовые между деревьями, где их не было видно из дома.