На него это произвело впечатление.
— Никаких проблем, мистер Хиггинс! Живите, сколько вам захочется, и вас никто не будет тревожить.
— Не найдется ли у вас пишущей машинки, которую я мог бы взять на время? Я заплачу, сколько полагается.
— Никакой платы! У меня есть лишняя. Пожалуйста, пользуйтесь ею.
— Вы действительно необычайно любезны, — совершенно искренне воскликнул я.
— Послушайте, мистер Хиггинс, если вы не хотите отвлекаться от работы, я могу сделать так, что ваши завтраки, обеды и ужины вам будут приносить в ваш домик. Это не составит никакого труда. Утром горничная за четверть часа уберется, вот и все.
— Это было бы очень удобно! Благодарю вас!
— Никаких проблем, мистер Хиггинс! Боже, вот если бы я был в состоянии сочинить книгу! Он вздохнул.
— Для этого требуется талант...
— Пустяки, — сказал я и вернулся в свой домик. Я решил как можно скорее закончить «Историю Фергюсона». Примерно недели три я буду жить тихонько, не высовывая носа. К этому времени страсти поутихнут, и я смогу решить, какой следующий шаг предпринять.
Вскоре появилась молоденькая негритянка с портативной пишущей машинкой. Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами.
— Мой брат тоже хочет написать книгу, мистер Хиггинс, но он не знает, как начать, — объяснила она, включив пылесос, — говорит, что у него есть очень интересный сюжет, а конца не может придумать.
— Посоветуйте ему начать с середины, — сказал я совершенно серьезно. — Потом он распишется, и все получится.
От лишних разговоров я заперся в ванной.
Когда она ушла, я достал свой манускрипт и потратил все утро на то, чтобы его перечитать, кое-что исправить, внести некоторые дополнения.
В комнате имелся кондиционер, но я мечтал о том, чтобы выйти на солнышко. И все же я поборол это искушение, мне надо было сторониться людей.
Мне показалось, что написано неплохо.
Перекусив бифштексом и кофе, я уселся за пишущую машинку. И просидел за ней до 18.00, после чего сделал перерыв, налив себе мартини из солидного запаса вин и съестного в холодильнике.
Я уже дошел до того момента, когда Ларри Эдвардс явился ко мне в бунгало под видом Джона Меррилла Фергюсона. Мне нравилось, как развивались события в моем повествовании. В нем не было больших отступлений, я старался передавать свое состояние таким, каким оно и было в действительности. Старался я и не забегать вперед. Я подумал, что мне надо как следует отдохнуть, прежде чем я приступлю к очень важному описанию того, как Ларри изображал Фергюсона.
Я с завистью посмотрел из окна на бассейн. В нем плавали и просто плескались в свое удовольствие мужчины, женщины и дети. Вроде бы никого подозрительного там не было... Но нет, как говорится, береженого бог бережет... Надо запастись терпением и обождать.
Около половины девятого чернокожая девушка принесла обед. Я дал ей пару долларов, но ее глаза с любопытством смотрели на стол, заваленный рукописными листами.
После обеда я задернул занавески и продолжал работать до начала двенадцатого. Я довел свое повествование уже до сегодняшнего дня.
По книге я находился в мотеле, что соответствовало истине, и страшно беспокоился о том, какие мне следует предпринимать шаги в дальнейшем. Самым естественным было затаиться и ждать продолжения событий.
Подобрав по порядку страницы, я добавил их к остальной рукописи, потом принял душ и лег спать.
Но заснуть мне не удавалось. Я думал о своем будущем... Следует ли мне возвратиться в Лос-Анджелес? Но ведь именно там они будут искать меня в первую очередь... При условии, что они вообще будут меня искать.
В банке у меня было около десяти тысяч долларов. Возможно, стоит купить машину и отправиться в Мексику... Ну, а что я там буду делать? Оставшиеся от покупки машины тысяч восемь быстро испарятся.
Я подумал, какая снова начнется кошмарная жизнь, когда я буду бояться отойти от телефона, и буду все ждать и ждать заветного звонка.
Может быть, удастся кого-то заинтересовать моей книгой?
Эта мысль немного успокоила меня, так что я в конце концов заснул.
На следующее утро чернокожая горничная принесла мне завтрак и свежий номер «Парадиз Геральд».