— Пришлось продать его, — заявил я с сожалением. — Мне позарез нужны были деньги. Один парень обещал за перстень полторы тысячи долларов, но не сдержал обещания.
— Понимаю, — Герман задумчиво посмотрел на меня. — Так какой причине я обязан вашему визиту?
— Ха! — я подтащил к себе ониксовую пепельницу. — Я пришел не для того, чтобы терять время. Как поживает Доминик?
Герман опустил глаза и принялся рассматривать свои хорошо ухоженные ногти. Он был удивительно спокоен.
— Вполне нормально, мистер Джексон. Должен вас предупредить, он очень опасный человек и весьма зол на вас. На вашем месте я держался бы от него подальше.
— Напрасно его так быстро выпустили из психиатрической лечебницы, — заметил я. — Ведь его фамилия Бойд, не так ли? И он коллекционирует антикварные вещи.
Герман нахмурился — мне удалось пробить брешь в его спокойствии.
— Итак, вы провели небольшое расследование?
— Но я же когда-то был детективом. Трудно удержаться и не сунуть нос в чужие дела, раз с вами так обращаются, — я стряхнул пепел. — Веда передает вам привет. Прекрасная девушка. Немного экстравагантная, но прекрасная.
— Дурочка! — скрипучим голосом произнес Герман.
— Ну! Вы не знаете этих женщин! Она и не помышляла ни о чем плохом, делая это. Любая уважающая себя девушка с удовольствием дала бы по черепу типу, подобному Доминику.
— Хватит об этом! — буркнул Герман. — Если вы не принесли перстень, то тогда зачем вы здесь?
Я мило улыбнулся.
— Я пришел за кинжалом.
Наступило продолжительное молчание. Маленькие черные глазки мигнули.
— Мне кажется, я не совсем вас понял, — наконец сказал он.
— Я встречался с Бреттом, — выбросив недокуренную сигарету, я тут же закурил новую. — Вы знакомы с Линдснеем Бреттом?
Герман отрицательно покачал головой.
— Жаль. Он неотразим. У него такие манеры, что его трудно забыть. Он желает получить кинжал обратно и убедил меня, что вернет его любой ценой. Я решил помочь ему в этом.
Герман некоторое время изучал меня.
— А почему вы думаете, что кинжал у меня?
— У вас его нет. Он у Бойда, а вы его приятель и замешаны в этой истории. Вот я и подумал, что смогу уговорить вас расстаться с этой побрякушкой.
— Я замешан в эту историю? — черные глаза блестели, как стеклянные бусинки.
— И еще как! — сказал я, подавшись вперед вместе с креслом. — Бретт выложил карты на стол. Если я буду играть в его игру, мне ничего не угрожает. Все, что он хочет, так это кинжал. Если же он его не получит, я совершу небольшой прыжок на электрический стул. Что делаю я? Я делаю вам такое же предложение. Отдайте мне кинжал или я втравлю вас в грязную историю. Все, что мне придется сделать, так это выложить Бретту всю информацию. Он и так уже подозревает, что именно Бойд в центре всей этой истории, а Веда — я ее хорошо припрятал — будет главным свидетелем. Чтобы спасти свою шкуру, она бросит вас на растерзание волкам, да так быстро, что вы и глазом не моргнете, как очутитесь перед судом присяжных. Все против вас. У меня пока еще котелок варит. Все козыри у меня на руках: Веда, пудреница и гарантия Бретта от ареста. Если Бойд не вернет кинжал, вы оба мертвецы.
Герман не спеша достал сигарету из золотого портсигара. Пока он манипулировал с зажигалкой, его глаза неотрывно смотрели на меня. Внешне он оставался спокойным, но я видел — мои слова его не осчастливили.
— Бретт хорошо заплатит, если кинжал вернется к нему? — неожиданно спросил он, и голос его звучал высоко и пронзительно.
Я смотрел на него с саркастической улыбкой.
— Разумеется! Двадцать шесть грандов.
— Понимаю, — на мгновение лицо его осветилось. — Мы сможем разделить вознаграждение между собой, мистер Джексон. Мистера Бойда деньги не волнуют.
— Боюсь, вы ошибаетесь, — я откинулся на спинку кресла. — Вы не получите ни цента, Герман. Однажды вы сказали, что я умен и хитер, и вы недалеки от истины. Ваша задача — забрать кинжал у Бойда. Я не буду платить вам, потому что у меня пять козырей на руках.