Она пыталась сохранить спокойствие, но ею все сильнее овладевал тошнотворный, леденящий душу страх, от которого дрожали и руки, и ноги, и голос.
— Что ты надумал, Гарри? — спросила она и присела на табуретку.
— Двадцать пятого числа на одном из самолетов нашей компании будет перевезена в Сан-Франциско партия алмазов. Потом их кораблем должны отправить в Токио. Мне это известно, потому что именно я должен был вести самолет. Партия алмазов на три миллиона долларов. Я собираюсь их взять.
Ощущение было такое, что в сердце ей вонзился осколок льда.
«Он сошел с ума! Алмазы! На три миллиона долларов! Его поймают и посадят в тюрьму лет на двадцать, если не больше. Ему будет под пятьдесят, когда выйдет оттуда, а мне…» — она вздрогнула при мысли о том, во что она превратится через двадцать лет.
— Нечего на меня так смотреть, — проворчал он. — Я знаю, почему ты скисла. Ты думаешь, меня поймают? Так вот — я и шагу не ступлю, пока не будет пятидесяти шансов против одного, что сумею с ними смыться. Я и сейчас почти уже уверен, что все будет о'кей, а через неделю буду знать наверняка.
— Но, Гарри, стоит ли так рисковать? — прошептала она, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Вспомни, часто ли удавались такие крупные ограбления? Не лучше ли… — Ты ведь не знаешь, что я придумал. Потрясающе! Такого еще никогда не было! — лицо его утратило мрачное и злое выражение и светилось вдохновением. Таким она его никогда не видела. — Я собираюсь похитить этот самолет!
Она изумленно смотрела на него.
— Что ты такое говоришь…
— Что слышишь! — нетерпеливо перебил он. — Таков план. Алмазы повезут в обычном пассажирском самолете. О них никто не будет знать, кроме хрыча и пилота. Я куплю билет на этот самолет и полечу как пассажир. Со мной должны быть еще двое. Сразу после взлета мы приступаем к делу. Двое ребят возьмут на себя пассажиров и команду. Я сяду за штурвал и посажу самолет в пустыне. Там нас уже будет ждать машина. Загружаемся в нее вместе с алмазами — и ходу! Неподалеку от этого места есть маленький аэродром. Я заранее закажу себе билет и сделаю так, чтобы мы приземлились в Мексике. Главное здесь — быстрота действий. Пока они поднимут тревогу, я буду уже на полпути к Мексике. Там и буду отсиживаться, пока не пристрою камешки. Вот тут, кстати, надо еще подумать. Надо найти на них покупателя.
Она слушала его и не верила своим ушам: как мог взрослый и, в общем-то, неглупый человек всерьез верить в осуществление столь безумной и опасной идеи?
— Но это первое, о чем надо бы подумать, Гарри. Прежде чем похищать алмазы стоимостью три миллиона долларов, надо четко представлять, кто их купит и сколько заплатит. Не думаешь же ты, Гарри, что на них клюнет первый встречный? Их слишком много — это раз, во-вторых, их будет активно искать полиция. Кому охота рисковать?
— Да уж найдется кто-нибудь, была бы цена подходящей, — раздраженно буркнул Гарри.
— Но ведь ты хочешь миллион, или я ослышалась?
Гарри хмуро взглянул на нее.
— Ты что это — нарочно? Стараешься меня отговорить?
— Мне кажется, ты недооцениваешь всей сложности этой… операции.
— Я только и делаю, что думаю о разных сложностях! — сердито воскликнул он. — Конечно, сложности есть. Такая затея — это тебе не прогулка под луной. Но я все устрою, уж как-нибудь… Может, и в Мексике найдется желающий купить всю эту кучу оптом.
Она почувствовала облегчение. Весь этот «гениальный» план был так скверно продуман, что теперь она была уверена: его можно отговорить. Надо только сделать это как можно деликатнее.
— Ну, а как и кого конкретно ты собираешься искать? Не будешь же ты бегать по улицам и приставать к прохожим: «не желаете ли купить краденых алмазов на три миллиона долларов?» — Да знаю я, знаю! — взорвался он. — Тут еще надо подумать.
— А кто же будут те двое, твои помощники? Где ты их будешь искать?
— Еще не знаю. Должен найти. Как раз сегодня собирался выйти в город. Пойду потолкаюсь там, посмотрю… — Но, Гарри!!! Люди, готовые пойти на такое дело, в магазине не продаются! А если ты ошибешься: обратишься к кому-нибудь, а этот человек пойдет да заявит в полицию? Гарри, дорогой мой, ну неужели ты не понимаешь, что все это никуда не годится? Ты же умный, ты должен понимать! И потом, ты все-таки не вор, не грабитель, не гангстер. Неужели не понятно, что такую операцию невозможно провернуть, если за спиной у тебя не стоит целая организация? Один ты не справишься.
Гарри взглянул на нее, и на его лице медленно расплылась улыбка.
— Ну ладно, не заводись, Глори. Ты, конечно, права. Организация — это прекрасно. Но я должен блюсти и свой интерес, согласись. И потом: как и где ее искать, эту самую организацию?
У Глории появилось неясное, но неприятное ощущение, что он недоговаривает или намекает, на что-то, и она жестко посмотрела прямо ему в глаза.
— Ты забыл, что тебе придется платить этим своим помощникам. К тому же, будет еще человек в машине… — Ну да, ясное дело. О'кей, я все еще раз хорошенько продумаю. Еще раз обмозгую как следует. — Он взглянул на часы, висевшие над плитой. — Эй! А не пора ли тебе на работу? Не можем же мы позволить себе потерять нашу одну-единственную работу, а?
— Да, мне пора. — Глория встала. — Слушай, Гарри, давай обсудим все это еще раз вечером. Только обещай, что сегодня не станешь предпринимать абсолютно ничего. И никому ни слова. Обещаешь, Гарри? Подумаем еще, когда вернусь с работы.
— О'кей, детка. Буду тебя ждать. — Он наклонился и поцеловал ее. — А тебе не кажется, что все равно это замечательная идея, несмотря на все ее недостатки?
Она коснулась его щеки кончиками пальцев.
— Замечательных идей навалом. Проблема только в том, выполнимы они или нет.