— Да, дорогой, но, сейчас нам надо серьезно поговорить. Ну, пожалуйста!..
— У нас весь вечер впереди, успеем.
— Не весь. Я должна вернуться к обеду.
— Очень жаль, — сказал он и улыбнулся. — Потому что сейчас разговор придется отложить… Он разжал руки и выпустил ее из плена. Повернул ключ в замке. Потом подошел к окну и потянул за шнур — задернуть занавеску.
Джоан, следившая за его действиями, увидела вдруг, как он застыл с поднятой рукой. Словно превратился в статую.
— Что случилось? — тревожно спросила она, чувствуя, что его реакция вызвана страхом.
Он не шевельнулся и не промолвил ни слова.
Она направилась к окну, но не успела выглянуть, как он оттолкнул ее неожиданно резко и грубо.
— Отойди, а то увидит! — прошептал он низким сдавленным голосом.
— Гарри! В чем дело?
— Там фараон.
Он следил через шторы за высоким крупным мужчиной. Сомнений нет — это полицейский. Еще в Лос-Анжелесе он перевидал немало таких вот одетых в штатское типов и чуял их за версту. Фараон был высок, широкоплеч, в помятом коричневом костюме и шляпе, надвинутой на лоб и почти прикрывающей правый глаз. Его лицо — жесткое, мясистое, с тонкогубым ртом и маленькими пронзительными глазками — повергло Гарри в ужас.
Фараон задумчиво рассматривал машину Гарри. Затем обернулся и уставился на «кадиллак». Задумчиво потер подбородок, нахмурился. Направился было к домику, но обернулся и снова уставился на «кадиллак».
— Что происходит, Гарри?
Встревоженный голос Джоан вывел его из оцепенения.
— Он идет сюда… — прошептал он еле слышно.
— Ну и что? — воскликнула Джоан. — Что тут такого?
Эти слова, вернее, спокойный небрежный тон, каким они были сказаны, немного привели Гарри в чувство. «Ели полиция обнаружила тело, — начал рассуждать он, — то вряд ли они послали бы одного полицейского, чтобы арестовать меня. Явилось бы минимум двое, если не больше… Но что надо здесь этому типу?..» Он обернулся и указал Джоан на дверь в ванную.
— Иди, спрячься там. Он не должен тебя видеть. Если твой отец узнает, что… — О, господи, ну конечно! — глаза Джоан округлились. — Он мне этого не простит! — Она взглянула на Гарри и ужаснулась: бледное, как мел, лицо блестело от пота. Не успела она скрыться в ванной, как в дверь раздался сильный настойчивый стук.
Гарри плеснул виски в стаканчик, одним глотком осушил его вытер лицо платком и направился к двери. Немного помедлил, затем, чувствуя, как сильно колотится сердце и похолодело в животе, открыл.
Детектив не смотрел на него — в течение трех-четырех секунд, он стоял на пороге, не спускал глаз с машины Джоан. Гарри ждал. Детектив наверняка понимал, что Гарри ждет, но продолжал разглядывать «кадиллак». Наконец, он отвернулся и словно ожег Гарри взглядом пронзительных, как буравчики, маленьких глаз.
— Вы Гриффин? — спросил фараон, сдвинул шляпу на затылок и оперся о дверной косяк огромной волосатой лапой.
— Да.
— Сержант сыскной полиции Хэммерсток. Миссис Гриффин дома?
Сердце у Гарри екнуло. Однако усилием воли ему удалось побороть подступивший ужас и сохранить безразличное выражение лица.
— Кто? — голос его звучал хрипло.
— Ваша жена, — ответил Хэммерсток, продолжая сверлить его глазами.
Гарри почувствовал, где кроется опасность. «Нельзя попадаться на лжи, — подумал он про себя. — Им ничего не стоит узнать, что Глория — никакая мне не жена».
— Вы что-то путаете, — пробормотал он. — Я не женат.
Хэммерсток потер мясистый нос кончиком пальца.