В большой, прекрасно обставленной спальне между двумя широкими кроватями стоит столик с телефонным аппаратом. На одной кровати лежит Одри с сигаретой во рту. Возле меня стоит бутылка с виски и почти полный стакан. На подлокотнике кресла дожидается содовая.
— Вы хоть понимаете, что компрометируете меня? — лениво допытывается Одри.
— Я не хочу полагаться на волю случая. Поскольку я не уверен, что Старки мертв, я должен охранять вас от всяких неожиданностей.
— Я не совсем поняла, что произошло. Почему вы сказали типу, который меня сторожил, что Старки выдал его полиции? Это действительно так?
— Нет, это не так. Но дело в том, что обстановка была чрезвычайно сложной. Слишком много людей ставят нам палки в колеса, и я решил, что стоит несколько подсократить количество этих людей...
Я взглянул на Одри и внезапно подумал, что она чертовски мила.
— ...Вот потому-то я и внушил Джеффу, что он нужен Старки в качестве козла отпущения. Я хорошо знаю людей подобного сорта. Они не признают здравого смысла, а поступают вопреки ему. Что должен был делать Джефф после подобного разговора? Естественно, выслеживать Старки, чтобы рассчитаться за предательство. Вероятно, он решил высмотреть Старки в окно и подстрелить его. А может, просто караулил на улице... Скорее всего, так и было. Я сознательно пустил Старки вперед, чтобы случайно не схлопотать пулю. Сейчас мне очень хочется знать — прикончил Джефф Старки или для последнего дело кончилось испугом. Надеюсь все же, что Старки на небесах...
— Вы хотите сказать, что сознательно послали Старки на смерть? Вы знали, что Джефф поджидает его там?!.
— Не знал, но предполагал.
— Как вы могли пойти на это?
— Видите ли, — терпеливо начал я, — эта работа не для женщин. Здесь не должно быть места чувствам. Старки не простил бы нашей игры. Его необходимо было устранить, и если Джеффу это удалось, он сделал полезное дело.
Я допил виски и налил еще.
— Скоро должен позвонить Латимер и проинформировать о текущих событиях.
Одри поднялась с кровати и пересела в кресло.
— Вся эта затея кажется мне ужасной. Это совершенно не в моем вкусе.
— Если бы вам удалось познакомиться с методами убеждения «а ля Джефф Гордон», то комбинация, которую вы называете ужасной, уже не показалась бы вам таковой. Поверьте моему опыту — с людьми подобного сорта надо обращаться так, как они того заслуживают.
Она упрямо покачала головой, но ничего не сказала.
— Как только Латимер подтвердит, что Старки устранен, — спокойно продолжал я, — моя персона избавит вас от своего присутствия...
— Вы, наверное, считаете меня неблагодарной? — спросила она, глядя исподлобья. — Но это не так! Я не представляю, что было бы со мной, не появись вы вовремя!..
— Не будем об этом. Скажите лучше, что вы сделали с фотографией Диксона?
Она посмотрела на меня и отвернулась.
— Я... я пыталась вытащить пластинку, но она выскользнула из рук и разбилась.
Я подскочил.
— Что? Вы... разбили пластинку?
— Да. И поэтому я так испугалась. Я ведь не смогла бы отдать ее Старки, если бы дело зашло чересчур далеко. А он обещал мне кое-какие неприятности. Он не поверил бы, начни я рассказывать о разбитой пластинке...
Мне стало душно, и я распустил узел галстука. Моя правая нога выбивала дробь по полу.
— Вот теперь нам по-настоящему надо молить Бога, чтобы Старки был мертв. Если он жив, мы с вами влипли по уши. Знаете, дорогая мисс, чего мне сейчас хочется? Не пытайтесь угадать... Мне хочется как следует отшлепать вас. Если вы выкинете еще что-то в этом роде, придется так и поступить.
— Не придется, — сказала она. — Больше я не вмешиваюсь в ваши дела.