— Ах, вот и вы, мистер Андерсен. А я уж собрался вас покричать, — сказал Джервис. — Надеюсь, вам это понравится.
Я увидел серебряное блюдо, на котором возлежал великолепный лосось под соусом из сливок со всякими травами.
— Как раз на двоих хорошо потрудившихся парней, мистер Джервис, — заметил я, усаживаясь за стол.
— По-моему, к лососю идет шампанское. Я заморозил бутылку.
«Боже, — подумал я. — Вот это жизнь!» Пока мы расправлялись с лососем, я взялся рассказывать очередную детективную басню собственного производства и примерно в начале десятого подвел сюжет к захватывающему концу. Мы прихлебывали кофе с коньяком «Наполеон», и вдруг оба услышали резкий звук револьверного выстрела.
Я поставил чашку и вскочил на ноги. Стреляли по другую сторону дороги.
Оставив Джервиса с открытым ртом, я бегом бросился к воротам. Сомнений у меня не было: выстрел донесся из дома Хэмела. Перебежав через дорогу, я распахнул незапертые ворота и по подъездной аллее помчался к дому.
Когда я подбежал к дверям, они оказались открытыми, и на пороге возник Вашингтон Смит. Он весь дрожал, глаза чуть не вылезали из орбит, лицо было свинцово-бледное.
— Ах, мистер Андерсен...
— Успокойтесь, — сказал я, схватив его за руку.
— Мистер Хэмел.., он в кабинете, — пробормотал Смит, и у него подкосились ноги.
Я отодвинул его в сторону и вошел в просторный холл. На стуле сидела толстая негритянка, она рыдала, прижимая к лицу фартук. Пробежав через внутренний дворик, я подошел к кабинету Хэмела. Дверь была широко распахнута.
Я ощутил запах пороха. Остановившись на пороге, оглядел комнату, где не так давно Хэмел говорил со мной.
Передо мной был его огромный письменный стол. Хэмел сидел за столом, голова покоилась на спинке высокого стула, глаза смотрели прямо на меня, в них была пустота смерти. По лицу справа стекала струйка крови. Небольшое пулевое отверстие в виске было обожжено порохом.
Я долго смотрел на него, застыв на пороге, и у меня в голове билась только одна мысль: плакал мой миллион. Наконец, сбросив оцепенение, я вошел в кабинет и приблизился к столу. На полу рядом со стулом валялась «беретта» калибра 6,35. Я только взглянул на пистолет, но трогать его не стал. Кондиционер был включен. Окна закрыты. Я перевел глаза на стол. Перед Хэмелом стояла пишущая машинка «IBM» со вставленным в нее листом бумаги. На листке было что-то напечатано. Я нагнулся и прочитал:
«К чему жить дальше? Женщинам от меня никакого проку.
Я испортил два брака. Стоит ли продолжать?»
Отступив, я вгляделся в покойного.
— Бедняга! — проговорил я вполголоса. — Запутался в собственных картах...
— Мистер Андерсен...
Я обернулся.
В дверях, ломая руки, стоял Смит.
— Он мертв, — сказал я. — Ничего здесь не трогайте.
Я вышел из комнаты и закрыл дверь.
— Где миссис Хэмел?
— Мертв? Ох, мистер Андерсен! Он был так добр к нам!
— Возьмите себя в руки, — рявкнул я. — Где миссис Хэмел?
— Не знаю. Она не возвращалась. Тут меня осенило, что, если Нэнси увидит в своем доме того, кто лишил ее пятидесяти тысяч, да вдобавок узнает, что ее муж покончил с собой, мне это не сулит ничего хорошего, ведь никому не известно, что она сгоряча выкинет. Надо убираться как можно скорее.