— Так вот, смотрите за ним. Готов поклясться, что в прошлом у него что-то есть, но он умен, и я ничего не смог из него вытянуть. Я уже три раза подсматривал за ним в бинокль, но с тем же успехом мог бы сидеть дома.
— А как насчет Коррин?
— Никак. За всем этим стоит Конн.
— За чем «этим»?
И опять он снисходительно на меня взглянул:
— Может, если вы подольше пороетесь, то и поймете. Я получил указание помалкивать. Зачем этот отпечаток пальца на полисах? Чья это идея, ее или Гудьера?
— Ее.
— Я так и думал. Этот Конн совсем не дурак.
— Мы бы сэкономили время и нервы, если бы вы выложили свои карты на стол, — сказал я. — Кто ваш клиент?
— Не выйдет. Мне обещаны хорошие деньги, и я собираюсь не допустить ни одной промашки. Ну что ж, благодарю за информацию. Я шепну вам, если наткнусь на что-нибудь, что могло бы вам пригодиться.
— Очень любезно с вашей стороны, — ответил я, не шелохнувшись. — Может быть, я прямо сейчас шепну вам кое-что. Помните Мейсона, управляющего зданием, где работал Денни?
Он бросил на меня быстрый, тяжелый взгляд:
— И что?
— Он убит позапрошлым вечером.
Реакция Хофмана была неожиданной: он откинулся назад, будто бы я ткнул кулаком ему в нос, лицо стало белее бумаги.
— Убит?.. — Его голос сорвался.
— Да. Заколот ножом. Неужели вы не читаете газет?
— При чем здесь я? — прорычал он, сжимая кулаки. — Зачем вы мне это говорите?
— В тот вечер вы были в здании, он услышал, как вы там возитесь, поднялся посмотреть, что происходит, и вы всадили в него нож.
— Это ложь! — Он подался вперед всем телом, не сводя с меня глаз. — Вы тоже были там. Может, это вы всадили в него нож?
Его лицо было мокрым от пота, в глазах застыл страх.
— Хорошая работа, — сказал я. — Копам бы она тоже понравилась.
Он сунул руку за пазуху и выхватил револьвер. Дуло уперлось в меня.
— Думаете? — рявкнул он. — В это дело легко можно притянуть и вас! Я не видел Мейсона в тот вечер, я даже в здании не был. А теперь убирайтесь!
Я встал.
— Что за женщина была с вами? — спросил я. — Это ваша богатая клиентка? Он распахнул дверь:
— Вон!
Судя по его виду, он бы долго не колебался перед тем, как всадить в меня пулю. Я ретировался.
На следующее утро, одеваясь, я поведал Элен о своей беседе с Хофманом. Вернувшись прошлой ночью в свой номер, я застал ее крепко спящей и не решился будить.
Она сидела в постели и внимательно смотрела на меня широко раскрытыми глазами, пока я рассказывал ей о том, что сообщил Хофман.