- Есть две пленки. Та, которую у вас украли, немного стоит. А вот за другую можно было сорвать целый миллион, - она задумчиво посмотрела на меня. - Что, если бы нам взяться за это вместе, красавчик? Вы получили бы четверть. Я же все остальное. Что скажете?
В этот момент в дверь позвонили.
Я схватил Фреду за руку, поднял и потащил в спальню.
- Оставайтесь здесь и посмейте только пикнуть! - я закрыл ее там и подошел к входной двери.
Тем временем позвонили еще раз.
В Истлейке имеется собственная полиция. Кто-то позвонил в участок, и через несколько минут патруль был на месте.
На пороге стоял дюжий, рослый полицейский, а возле машины переминался с ноги на ногу другой.
- Что здесь творится? - он стоял, держа руку на кобуре револьвера. Я узнал его:
- Здравствуйте, Флинн. Это как понимать, что творится? Он холодно всматривался в меня:
- Мы получили сообщение, что здесь только что кричала женщина.
- Заходите, - пригласил я его. - Я должен извиниться. Всему причиной мой приемник. Он, должно быть, взбесился. Я слушал радиопостановку - пьесу ужасов.
Он вошел в комнату.
- Я сидел в спальне, приемник был включен, и звук нормально отрегулирован. Вдруг он начал так орать, что едва не лопнули барабанные перепонки, - я попытался улыбнуться. - Сожалею, что причинил вам неудобство.
Он посмотрел на меня с недоверием:
- Нам сообщили, что здесь попала в беду какая-то женщина.
- Здесь не было никакой женщины.
- Значит, говорите, приемник.
- Да, завтра я отдам его в ремонт.
Он перевел на приемник взгляд, который ясно говорил, что ему хочется проверить его. Но он также хорошо знал, что я главный редактор «Голоса народа».
- Ладно, - сказал он, - но вы беспокоите соседей, мистер Менсон.
- Да, но ведь я сам испугался.
- Говорите, передавали пьесу ужасов?
Он мог легко проверить, но у меня не оставалось выбора.
- Да.
Он кивнул:
- Поздновато слушаете радио, мистер Менсон.
- Разве это запрещено законом? Мы в упор смотрели друг на друга. Наконец ему пришлось признать, что в этом виде спорта он легковеснее меня.
- Времени уже много, - сказал он.
- Я плохо сплю, - объяснил я.
Он кивнул и повернулся к дверям.