- Что вы говорите? Ну, ничего страшного, - я подошел к бару и налил себе чистого виски. - Хотите?
- Нет.
Удивленный, я посмотрел на Фреду. Она как-то сразу протрезвела, и лицо ее приобрело жесткое выражение. Я мог догадаться, что последует дальше.
- Ну что, нашли? Все было, как я сказала? - она подалась вперед и не спускала с меня пристального взгляда. - Теперь вы дадите мне деньги, верно?
Я допил и отставил стакан. Голова у меня болела, но я понимал, что передо мной новое затруднение.
Я подошел к ней и сел в соседнее кресло:
- Пленка действительно была там. Она кивнула:
- Значит, деньги теперь мои.
- Вы достаточно протрезвели, чтобы подняться? Она глядела на меня, глаза ее были ясные, и пьяная дымка исчезла.
- Чего еще?
- Встаньте и подойдите ко мне. Она встала и приблизилась:
- В чем дело, красавчик?
- Дайте руку, - я взял ее за руку и приложил к темени. - Пощупайте, только осторожно.
Она провела пальцами по шишке, потом нагнула голову и начала изучать опухоль как следует. Затем отступила назад.
- Что случилось?
- Пленку я нашел, но там кто-то был. Он ударил меня по голове и унес пленку.
Она впала в такую ярость, что я даже испугался. Она стояла надо мной и обливала потоками грязной брани.
- Честное слово! - вопила она. - Ведь я же знала! Врете! Ну-ка, выкладывайте денежки! Слышите! Полторы тысячи! Бог весть, как далеко разносились ее пронзительные крики.
Я ни за что не поверил бы, что женщина может исторгать из себя столько децибелов. Потом я сообразил, что кто-нибудь из обитателей нашей тихой улицы может вызвать полицию.
Быстро наклонившись вперед, я ткнул ее в живот пальцем. Она пошатнулась, закрыла рот и с размаху села на пол, так что даже гул пошел.
- Хотите накликать копов, идиотка вы этакая! - шипел я на нее. Она держалась за живот и смотрела на меня. - Если они явятся сюда, вам будет плохо. Успокойтесь, сядьте вон туда и помалкивайте.
Она сидела на полу и хватала ртом воздух. Видя, что я не спешу помочь ей, она с трудом поднялась, обеими руками держась за зад.
- Ну, и мерзавец! Вы перебили мне хребет! - однако она уже не повышала голоса.
Проковыляв к креслу, она упала в него, издавая жалобное сопение.
Я закурил сигарету и молча ждал. Вскоре Фреда вновь начала соображать:
- Вы меня не дурачите, у вас, правда, кто-то отнял пленку?
- А вы думали, что я сам себя умудрился огреть сзади по голове?
Секунду она обдумывала мои слова, потом кивнула:
- Ладно, так или иначе этот ублюдок получил только мелкую рыбешку. Та, крупная, ему не досталась.
- Что вы хотите этим сказать?