— Привет, Джош!
— Чего тебе надо? Я как раз собирался на дежурство.
— Ну и что? — Лепски сел.
— В отеле работает одна кубинка. Анита Сертис. Это имя тебе что-нибудь говорит?
— Конечно. Она работает уборщицей неполный день. А что с ней?
— Ты не читал об одном типе, который застрелил управляющего домом на Фиш-роуд?
Прескотт кивнул.
— Анита Сертис — жена этого убийцы. Мне хотелось бы поговорить с ней.
— От этих проклятых кубинцев вечно одни неприятности.
— Вот именно. То же самое и я всегда говорю. Она работает с восьми до десяти вечера, так ведь?
— Да.
— Так я пойду с тобой в отель и поговорю с ней, а?
Прескотт на минуту задумался, потом покачал головой:
— Она обслуживает апартаменты Уорентонов, Том. Мой шеф на стену полезет, если они не будут убраны. Нет, правильнее будет подождать, пока она закончит работу. Я позабочусь, чтобы она сразу после десяти явилась в мой офис. Тогда ты сможешь с ней поговорить.
Лепски знал, что Дюлак — важная шишка в городе, он пожал плечами.
— Хорошо, Джош. Буду у тебя в офисе около десяти.
— Я доставлю ее, — заверил его Джош.
Часы показывали половину седьмого Кэрол пообещала Лепски, что приготовит новое блюдо, но не сказала какое. Когда Кэрол не висела часами на телефоне и не болтала со своими подругами за кофе, она изучала поваренные книги. Всякий раз ей удавалось отыскать новое сложное блюдо, приготовление которого неизменно оканчивалось неудачей.
Лепски жил надеждой, что наступит такой день, когда она приготовит наконец что-нибудь, что окажется съедобным, и тогда отпадет необходимость питаться холодными закусками из холодильника.
Когда он открыл дверь своего дома, его окутал чад сгоревшей еды и оглушили громкие проклятия жены.
***
Анита и Фуентес ждали больше трех часов, пока Мануэль не вернулся на бот. Эти три часа были самыми ужасными в жизни Фуентеса.
В каюте было удушающе жарко. Он не мог усидеть на месте: беспрерывно ходил по каюте и курил одну сигарету за другой, что-то бормотал себе под нос, ни на секунду не забывая, что женщина, сидящая здесь как каменное изваяние, ненавидит его.
То и дело Фуентес бросал на нее взгляды, но она не отрывала взора от своих сжатых в кулаки рук. Ее густые черные волосы, падая вперед, наполовину закрывали лицо.
Услышав шаги Мануэля на палубе, Фуентес облегченно вздохнул. Только теперь Анита пошевелилась. Она подняла голову и с каменным лицом уставилась на дверь каюты.
Вошел Мануэль, закрыл за собой дверь и сразу же прошел к столу, усевшись напротив Аниты:
— Хорошие новости! — Повернувшись в сторону Фуентеса, он попросил:
— Принеси-ка мне что-нибудь выпить, дружище.
Фуентес достал из шкафчика бутылку рома и налил в стакан изрядную порцию.
— Анита, прости, что я так долго отсутствовал. Мой друг в больнице был занят. Мне пришлось ждать.