Проявить скромность? Нет, это был явно не тот случай.
— Скажите, как я должен провести заседание, — твердо сказал я, — и я его проведу.
— У вас бумаги с собой?
Спасибо тебе, дорогая моя Пэт! Каким балбесом я бы сейчас выглядел перед шефом, если бы не ты!
Я вытащил из папки бумаги и протянул их Эйткену.
Секунд десять он смотрел на меня в упор, потом на его непроницаемом лице появилось некое подобие улыбки.
— Знаете, Скотт, — сказал он, беря бумаги, — вы очень толковый малый. Как вы догадались взять это с собой? Как догадались, что я не лежу здесь бездыханный и ни на что не годный?
— Я просто не могу представить вас в таком состоянии, мистер Эйткен, — учтиво произнес я. — Свалить такого человека, как вы, не так-то просто.
— Да уж, это точно.
Я понял, что попал в точку. Положив перед собой бумаги, он наклонился стряхнуть с сигары пепел в стоявшую на столике пепельницу.
— Ответьте мне на один вопрос, Скотт, у вас есть деньги?
Вопрос был настолько неожиданным, что какой-то миг я с удивлением смотрел на Эйткена.
— У меня есть двадцать тысяч долларов, — ответил я наконец.
На этот раз удивился он.
— Двадцать тысяч? Совсем недурно, а? — Он даже прищелкнул языком. На моей памяти он впервые выглядел таким веселым. — Похоже, я вас так перегрузил, что вам некогда было их истратить?
— Да нет, — ответил я. — Просто большая часть этих денег досталась мне по наследству.
— Я вам объясню, почему я задал этот вопрос, — сказал он. — Мне надоело гнуть спину на какого-то дядю. Я хочу перебраться в Нью-Йорк и открыть там самостоятельное дело. В ближайший месяц управлять «Международным» придется вам. Я вам буду говорить, что надо делать, но иногда решение придется принимать с ходу, консультироваться со мной будет некогда. Мне ни к чему, чтобы вы звонили сюда каждые полчаса и спрашивали, как сделать это и как сделать то. Я дам общую установку, а уж действовать будете сами. Если увижу, что вы справились, получите возможность, за которую любой занятый в нашем бизнесе отдал бы все на свете: если вы согласитесь вложить деньги в дело, будете моим компаньоном. Это значит, что Нью-Йорк будет на вас, а я буду пока продолжать заниматься «Международным». И тогда мы оба сможем зарабатывать хорошие деньги. Ну как?
— Господи, ну конечно. — Я выпрямился. Как сильно колотится сердце! — Вы можете рассчитывать на меня, мистер Эйткен.
— Ну ладно, посмотрим. Пока что ваша задача — справиться с «Международным». Справитесь — я вас беру. Не справитесь — разговора не было. Ясно?
Не успел я как следует обдумать, какая передо мной открывается возможность, мы перешли к обсуждению завтрашнего заседания. Но позже я понял: такое выпадает раз в жизни. Это запросто позволит мне подняться на один порядок выше, перейти в класс Эйткена, а там, рано или поздно, — полная самостоятельность! С двадцатью тысячами долларов на кону, с возможностями, которые открывает Нью-Йорк перед молодым предприимчивым рекламщиком, и с поддержкой Эйткена это действительно был случай, за который любой в нашем бизнесе отдал бы все на свете.
Я просидел у Эйткена два с половиной часа. Мы изучали протоколы предыдущих заседаний, потом обсуждали задачи на новую неделю. Благодаря Пэт у меня с собой были все необходимые бумаги. Она не упустила ничего, и это произвело на Эйткена большое впечатление. Наконец примерно в половине двенадцатого в комнату вошла высокая худая женщина в черном шелковом платье — это, как я потом выяснил, была его экономка миссис Хэппл — и прервала наше бдение.
— Пора вам немножко и отдохнуть, мистер Роджер, — сказала она, и по глазам её было ясно, что никаких возражений она не потерпит. — Доктор Шульберг велел вам ложиться спать не позднее одиннадцати, а вы уже пересидели лишних полчаса.
Я ожидал, что Р.Э. пошлет её к черту, но этого не случилось.
— Ох уж мне эти лекари, — не глядя на нее, проворчал он и оттолкнул от себя бумаги. — Ладно. Забирайте эту макулатуру, Скотт.
Я начал складывать бумаги в папку. Эйткен продолжал:
— Что ж, придется целый месяц со всем этим мириться. Как только заседание правления окончится, звоните мне. Будьте осторожны с Темплменом. От него в любой момент можно ожидать пакостей. А завтра вечером снова приезжайте сюда. Я хочу знать, как вам удастся утрясти вопрос со счетом Вассермана. Это дело ни в коем случае нельзя проморгать, и «Прекрасное мыло» тоже.
Я заверил его, что все сделаю как надо, пожелал ему спокойной ночи и с облегчением вышел из комнаты.
Подойдя к лифту, я нажал на кнопку, но ответного сигнала не было. Наверное, кто-то внизу забыл захлопнуть дверцу шахты. Я пошел вниз по лестнице.
Внизу я увидел площадку, на которую выходило несколько дверей. Одна из них была широко распахнута, и лившийся из неё свет прямоугольником высвечивал бело-зеленый ковер.
Ковер на ступеньках был такой толстый, что я не слышал собственных шагов. Поэтому, наверное, их не услышала и она.