- Верно, мистер Уоллес, - сказал он тихим голосом.
- Когда я пришел сюда впервые и разговаривал с миссис Торнсен, ты позвонил сыну и сообщил ему о моем визите, так?
Он ничего не ответил. Глаза его были прикрыты, а бокал слегка дрожал в его руке.
- Что же ты не отвечаешь? - рявкнул я.
- Я разговариваю с сыном каждый день, - пробормотал он.
- Так ты говорил ему?
- Мой сын интересуется всем, что здесь происходит, - ответил он после длительной паузы.
- Ладно, Джон, - проговорил я, заканчивая разговор. Теперь я знал, что Смелди сообщил сыну о моем задании, и они с Анжелой тотчас же отреагировали, размалевав мою стену и наградив ударом нагайки.
Я ушел, но Смелди был настолько взволнован, что, по-моему, этого даже не заметил.
Вернувшись в агентство, я увидел на столе Билла оставленную мною записку. Значит, он еще не возвращался. Сев за стол, я написал отчет о своем разговоре с Джоном Смелди. К моменту, когда я заканчивал его, было уже 13.15, и я чувствовал, что проголодался. Билл появился в тот самый момент, когда отчет лег в досье Торнсенов. По его лицу было видно, что он вернулся не с пустыми руками.
- Как насчет того, чтобы перекусить? - сказал я, вставая из-за стола.
- Отлично. Могу проглотить даже слона.
Мы спустились в ресторан как раз недалеко от «Трумэн Билдинг» и заказали бараньи котлеты в сухарях с жареным картофелем и по пинте пива. Обслужили нас мгновенно. Едва мы вытянули под столом ноги, как появились две огромные котлеты с целой горой жареного по-французски картофеля.
- Выкладывай свои новости, Билл, - сказал я, налегая на котлету.
- Автомашина «оулдз» зарегистрирована на имя Хенка Смелди месяца три тому назад. Как тебе это нравится?
- Очень нравится, - ответил я, пережевывая хрустящий картофель. - Что еще?
- Есть и многое другое. Узнал, например, адрес Хенка:
Сидом Роуд 56 в районе Сэком. Там я тоже был и кое-что успел обнаружить. У Хенка гнездышко на последнем этаже. Я зашел в отделение полиции и потолковал с Томом Лепски. Он был свободен и пребывал в хорошем настроении. Оказывается, копы все знают о Хенке и давно за ним наблюдают. Том показал мне его досье. Неприятности Хенка начались уже с двенадцати лет: воровство, изнасилование, избиение малолетних - настоящий хулиган. Потом вдруг исправился и бросил свои безобразия. Лепски подозревает, что за этим что-то кроется, но материала об этом никакого нет. Они следят за ним и за домом, но ордера на обыск получить у прокурора не могут. Вот так-то, Дирк.
- Отлично сработано, Билл, - и я в свою очередь передал ему мой разговор с Джоном Смелди, который мало что добавлял к делу, разве что слабый проблеск надежды.
В то время, как Билл царапал свой рапорт, я еще раз перечитал досье Торнсенов. Было уже 16.15, и я подумал, а не возвратилась ли уже домой миссис Торнсен. Решив попытать удачи, я поехал к дому Торнсенов. Моросящий дождь прекратился, и из-за туч выглянуло солнце.
Мне повезло. Припарковав за воротами виллы машину, я пошел по дорожке к дому и увидел вдруг, что в небольшой уединенной беседке рядом с домом, миссис Торнсен пила чай. Заметив меня, она бросила в мою сторону холодный, высокомерный взгляд.
- А мне показалось, мистер Уоллес, что вы должны прежде позвонить, чем являться с визитом, я ведь вас предупреждала об этом.
- Я звонил, но вас не было. Вот я и приехал.
- Так что же? - Она отодвинула наполовину выпитую чашку с чаем и продолжала пристально меня рассматривать.
- Мое начальство поручило мне информировать вас о ходе расследования и спросить, желаете ли вы, чтобы оно было продолжено.
Она сморщила лицо.
- Что же вы хотите мне сообщить?
- Вы наняли меня, чтобы я выяснил, шантажируют ли вашу дочь, и кто. Я видел, когда ваша дочь забирала деньги из банка и проследил ее обратный маршрут. Она направилась в район трущоб на побережье. Там она вышла из машины и зашла в павильон «Блэк Кэзет», где оставалась минут десять или пятнадцать, после чего вышла, но уже без денег. Миссис Торнсен сидела как статуя, высеченная из камня.
- «Блэк Кэзет», говорите? А что это за заведение?
- Это ночной клуб только для черных. Белых туда не пускают.