— Я объясню ей, чем занимаюсь, покажу ваш проект, мило проведу вечер и пересплю с ней.
Паттерсон подумал, потом кивнул головой:
— Это подходит, а потом?
Гренвилль поднял обе руки:
— Думаю, она заглотит крючок, но точно этого не знает никто. Операция может начаться удачно с первого шага. Я буду работать над вашей сделкой постоянно и могу вас заверить, что через десять дней, максимум, деньги будут у вас.
— Хорошо, согласен, — снова пробурчал Паттерсон, затягиваясь сигаретой. — Это ваше дело... но постарайтесь добиться успеха.
— Уверен, но возник денежный вопрос, мистер Паттерсон, — небрежно проговорил Гренвилль. — Ваши пять тысяч франков окончились. Если вы хотите продолжения операции, мне нужно столько же.
Паттерсон гневно взглянул на него.
— Вы не получите от меня больше ни сантима, Гренвилль. Финансируйте себя сами. Когда деньги будут у меня, вы получите свою долю, но отныне рассчитывайте только на себя.
— К сожалению, — сказал Гренвилль, — у меня нет ничего. Я считаю вашу заинтересованность в этом проекте само собой разумеющейся. Даете вы мне пять тысяч франков или операция отменяется?
Физиономия американца стала пунцовой.
— Где деньги, которые я вам дал? — пролаял он. — Я требую отчет.
— Могу вам его дать, — Гренвилль поднялся. — Откровенно говоря, мистер Паттерсон, когда речь идет о двух миллионах долларов, ваша позиция мне непонятна. Мягко говоря, она кажется странной. Может, вы предпочитаете, чтобы мы бросили это дело? У меня есть и другие предложения, и наша дискуссия о столь малой сумме начинает уже надоедать.
Поколебавшись, американец посмотрел на Шапило, тот покачал головой. Тогда он вытащил бумажник, отсчитал шесть банкнот по 500 франков и положил на стол.
— Это все, что я могу вам предложить.
Гренвилль с обиженным видом покачал головой.
— Жаль. Ладно, мистер Паттерсон, не будем говорить на эту тему. Вам наверняка удастся найти кого-нибудь другого. Раз я сказал пять тысяч, значит, мне действительно нужны пять тысяч, — он повернулся и улыбнулся Шапило. — Я выеду после полудня. У меня интересное предложение в Мадриде: одна невероятно богатая вдова хочет купить себе замок, — он пожал плечами. — Жаль, что Хельга Рольф потеряет такого любовника из-за мизерной суммы в две тысячи франков. Но я всегда утверждаю: то, что одна женщина теряет, другая обязательно находит, — и он направился к двери, сделав прощальный жест Паттерсону. — До свидания, мистер Паттерсон!
— Эй! Подождите!
Гренвилль остановился и повернулся.
— Ваши пять тысяч, черт возьми! Но... только не добейтесь успеха!
Он добавил еще четыре банкноты по 500 франков к маленькой кучке на столе. Вернувшийся Гренвилль взял деньги и взглянул на него.
— Повторяю, мистер Паттерсон, никогда мне не угрожайте. Обычно я добиваюсь успеха.
С этими словами, брошенными как заключительная реплика в последней сцене, он вышел.
Глава 3
Чуть позже девяти утра дежурный по коридору принес Хельге завтрак. На подносе лежал также запечатанный конверт. Она немедленно вскрыла его и нашла следующее послание: «Вы не будете возражать, если я постучу в вашу дверь в 20.30? Вашей красоты и вашей прелестной компании мне очень не хватает. Крис».
Хельга была в восторге. Она пила кофе и активно размышляла.
«Удивительный человек!» — думала она. В этот раз она постановила: никаких отдаленных бистро! Мы ужинаем в номере, а затем... У нее впереди целый день, чтобы приготовиться. Обед приносят сюда, никакого обслуживающего персонала! К черту слухи, и на сладкое — Крис в моей постели!
Зазвонил телефон. Винборн передал, что они возвращаются в Версаль. Не желает ли она поехать с ними?