Он и Кит находились на кухне. Они были одни в доме. Старики и Элис ушли в церковь. Фло по воскресеньям не работала. Кит готовила ланч. Кэлвин сидел на стуле с сигаретой во рту.
— Мне это сделать несложно, — сказала Кит. — Я знаю, на что потрачу мою долю.
— Там триста тысяч долларов. Делим пополам... Сто пятьдесят тысяч.
— Да... я давно мечтала о таких деньгах.
— Может, ты и мечтала, — сказал он, стряхивая пепел, — но вряд ли всерьез думала о них.
Она уловила в голосе Кэлвина ноту, заставившую ее пристально посмотреть на него.
— Что ты имеешь в виду?
— Главные трудности возникнут после того, как деньги попадут к нам, — ответил он. — У нас на руках окажется огромное количество купюр. Ты понимаешь, что мы не можем сдать их на хранение в банк? Даже в индивидуальном сейфе их держать опасно. Агенты ФБР могут устроить там обыск. Тратить наличные нужно крайне осторожно... Сорить деньгами нельзя. Иначе заинтересуется ФБР.
Нетерпеливо махнув рукой, Кит произнесла:
— Я собираюсь продать дом и уехать отсюда. Вырученные деньги позволят мне скрыться из виду. А тогда я смогу тратить сколько захочу.
— Вот тут ты ошибаешься. Скрыться из виду непросто. И потом, — сказал Кэлвин, — я-то не могу это сделать. Не правда ли, странно будет выглядеть, если мы оба исчезнем?
— Почему? Нам не обязательно уезжать вместе. Ты выждешь несколько месяцев: что тут такого?
— Сегодня ты плохо соображаешь, — сказал Кэлвин. — Я — управляющий банка. Для меня моя работа — единственный источник средств. Я не могу внезапно уволиться и покинуть город. ФБР заинтересуется, на какие деньги я собираюсь жить. Тем более, что в моем филиале произошло крупное хищение.
— Это твои трудности, — сказала Кит. — Я знаю, как мне поступить.
— Если ты настолько глупа, что собираешься разбрасывать деньги направо и налево, тебе не избежать неприятностей. В каждом городе есть агент ФБР, который берет на заметку всех приезжающих. Он захочет установить происхождение твоих денег: наведет справки и узнает, что ты прибыла из Питсвилла — города, где совершено ограбление банка. Он начнет копать, и ты угодишь в беду... а следом за тобой — и я.
— Я способна позаботиться о себе, — сказала она. — Я не боюсь. Лишь бы получить деньги.
— Если ты не сможешь ими пользоваться, нет смысла доставать их, — миролюбиво сказал он.
— К чему ты клонишь? — спросила Кит, уставясь на него сердитыми карими глазами. — В чем дело?
— У нас есть только один выход. Я подчеркиваю — у нас, потому что мы зависим друг от друга. Нельзя думать только о себе. Поскольку ни один из нас не в состоянии завладеть деньгами без помощи партнера, это наше общее дело.
Она подошла к кухонному столу и села на него, свесив свои длинные ноги и скрестив руки на груди.
— Ты можешь выражаться яснее? Хватит ходить вокруг да около.
— Мы с тобой поженимся, — сказал Кэлвин и обворожительно улыбнулся. — Это единственное разумное решение.
Она замерла.
— Нет! Я не выйду за тебя! У меня уже был муж... с меня хватит.
— Я отношусь к браку так же, как и ты, но это единственный надежный вариант. Временный. Потом мы разведемся.
Она изучающе посмотрела на него; научившись ценить предусмотрительность Кэлвина, она тихо сказала:
— Я не хочу выходить замуж, но готова тебя выслушать. Почему ты считаешь, что это обеспечит нам безопасность?
— Если я, живя в твоем пансионе, влюбляюсь в хозяйку и делаю ей предложение, это воспринимается окружающими как самая естественная вещь на свете, — пояснил Кэлвин. — Мы должны заботиться о том, чтобы каждый наш шаг выглядел как можно более натурально. После нашей свадьбы никого не удивит, если ты продашь дом, а я уволюсь из банка. Мы скажем, что в Питсвилле у нас нет будущего, — это так и есть. Объединив твой капитал и мои сбережения, мы направляемся на юг, чтобы приобрести там более доходный пансион и вести дела совместно. Люди нам поверят, и мы оба сможем уехать, не вызывая подозрений.
— Хорошо, — сказала Кит, пожав плечами. — Но неужели ты всерьез предлагаешь купить новый пансион? Я иду на такой риск не ради того, чтобы оказаться владелицей нового пансиона... Уясни это.
Кэлвин покачал головой.