— Я буду давать тебе семьдесят долларов в неделю. Это ровно половина моего заработка, — продолжала Шейла. — Ты должен покинуть этот отель... Он слишком дорогой. Ты должен найти более дешевую комнату. Семидесяти долларов в неделю тебе должно хватить. Ты даже можешь найти работу.
Джеральд бросил платок на пол, убедившись, что кровотечение остановилось.
— Работу? О чем ты говоришь? Что это значит?
Она оценивающе посмотрела на него.
— Хорошо... нет вопросов. Но ты должен уложиться в семьдесят долларов в неделю и ни цента больше... большинство людей делают так.
— А ты тем временем будешь заниматься любовью со своим банкиром?
— Джерри... пожалуйста, оставь этот тон. Мне нужно собираться. Завтра ты уедешь отсюда. Операция началась, и это означает изменение нашей жизни. Так что не пытайся искать встреч со мной.
Он уставился на нее.
— Предположим, мне не нужны эти деньги, — сказал он. — Деньги приносят лишь одни беспокойства. Иди в постель, бэби. Я хочу тебя.
Ее лицо превратилось в холодную маску, но в глазах мелькнула злоба.
— Убирайся! — тон ее голоса испугал Джеральда. — Мне нужно собираться!
Он медленно поднялся.
— Как я смогу найти комнату? — сказал он плаксивым тоном. — Тебе хорошо, будешь жить с тетушкой в роскошных апартаментах и заниматься любовью с этим проклятым банкиром... А где я найду комнату?
— Джеральд! Уходи! — Шейла оглянулась, взяла сумочку и, раскрыв, вытащила семьдесят долларов. — Вот деньги... Следующие семьдесят ты получишь через неделю.
Он посмотрел на деньги, лежащие на кровати, заколебался, затем взял банкноты и сунул их в карман.
— Ты можешь думать только о деньгах, — сказал он.
— А ты о чем думаешь? Без денег не проживешь. А твоя беда как раз в том и заключается, что ты о них не думаешь. Предпочитаешь, чтобы за тебя об этом думали другие. Я, например.
— Мы были счастливы и с тем, что у нас было, — сказал он, направляясь к дверям. — Мне эта история сейчас совершенно не нравится.
— Сообщи мне в отель «Плаза-Бич» свой новый адрес, — сказала она, не глядя на него. — Я позвоню тебе.
Он остановился возле двери, помялся, затем нерешительно сказал:
— Я хочу тебя, бэби... сбрось трусишки.
Она равнодушно глянула в его сторону.
— Уходи, Джерри... Мне нужно собираться.
Холодный тон ее голоса и равнодушие в дымчато-голубых глазах яснее ясного сказали ему, что он потерял Шейлу. Он вдруг почувствовал страх и неуверенность и понял, что уговаривать ее бесполезно. Он вышел, бессильно хлопнув дверью.
Она вслушивалась в его удаляющиеся шаги. Когда хлопнула дверь его номера, она села на краешек постели, отпихнула коробки и закрыла лицо руками.
***
Около 11.00 на следующее утро Петтерсон припарковал машину недалеко от отеля «Плаза-Бич». Поднявшись по мраморным ступенькам, он вошел в роскошно обставленный холл.
Швейцар отдал ему честь. Это был широкоплечий, краснолицый мужчина, который приспособился угождать богатым старым клиентам отеля — как и требовалось от него, ведь они жили здесь.