— С ней все в порядке, — сказал я отрывисто. — Что вы сделали с колбасой? Она мне нужна.
— Только что скормил ее собаке хозяина, — сообщил Богль с безразличным видом. — Отличная псина, и я ей был кое-что должен...
— Ты отдал колбасу собаке! — крикнул я, хватая его за руку.
— Почему же нет? — агрессивно ответил Богль. — Вы что, сами хотели ее слопать?
— Слушай, ты, несчастный толстяк! — воскликнул я. — Это была не колбаса! Это был Пабло!
— Что такое ты здесь мелешь? — Богль широко раскрыл глаза.
— Эта колбаса вовсе не была колбасой! Это был Пабло, превратившийся в колбасу! — объяснил я, стараясь говорить как можно потише.
— Колбаса не была колбасой. Она была Пабло, — повторил Сэм оторопело. — Ты так сказал?
— Да, толстокожий болван!
— Проклятие! Все же это была колбаса.
— Нет же, это был Пабло, превратившийся в колбасу. Как тебе это вдолбить в твою глупую башку?!
— Но это была колбаса, — Богль испугался. — Я видел.
— Нет же, — сказал я терпеливо. — Это было не то, что видели твои глаза. Где собака? Оставим ненужные споры.
— Док, для тебя есть работенка, — Богль со злорадством смотрел на меня. — Этому парню, видимо, здорово врезали по черепу.
— Постарайся понять, — сказал Анзел. — Мира превратила Пабло в колбасу.
Ужас появился в глазах Богля.
— И ты — туда же! — пробормотал он, отступая назад. — Вам обоим нужен хороший отдых.
— Я говорю тебе, что это был Пабло, дойдет до тебя это или нет?
Богль вздрогнул.
— Может быть, это мне тоже мерещится, — сказал он хрипло. — Может быть, не только вам двоим. Может быть, в моей голове просто раздаются голоса... — бормотание Богля перешло в шепот.
— Захлопни свою пасть и делай то, о чем тебя просят, — терпение мое лопнуло.
— Мне говорят, что колбаса это не колбаса, а Пабло. Я, должно быть, просто рехнулся, — не унимался Сэм. — Я знал, что со мной это случится.
— Да говорят же тебе, что это Пабло превратился в колбасу! — повысил голос и Анзел. — Ты отупел от нахлобучки. А теперь выполни просьбу Милана.
Сэм закрыл глаза и мешком осел на пол.
— Печальный день для моей старой матери, — выдохнул он. — Мне жаль того, кто первый сообщит ей, что ее единственный сын спятил, — не переставая бормотать, он растянулся на полу.
— Идем, Док, — сказал я. — Придется заняться поисками псины самостоятельно.
Нам не пришлось далеко ходить. Рядом с верандой лежал огромный волкодав. Нигде не было видно и следа колбасы. Собака безразлично посмотрела на нас и, закрыв глаза, уронила голову на лапы.
— Она съела Пабло, — прошептал я с ужасом. — Никому не пожелал бы такого, даже своему злейшему врагу.
Док снял шляпу и опустил голову. В следующее мгновение ужасная догадка осенила меня, и я в тревоге схватил Анзела за руку.
— Док! — выдохнул я. — Ты понимаешь, что все это значит? Ведь она возьмет нас голыми руками!